Чем дольше живу, тем больше верю в необыкновенное, тем больше верю в чудо…
Казалось, должно бы быть с точностью до наоборот: ведь сама жизнь то и дело опровергает наши детские сказки и сны, страхи и помыслы. Убивает в нас фантазера и мечтателя. Навязывает нам свои жесткие нормы и правила. Перед лицом неумолимых фактов. С приведением неопровержимых аргументов…
В итоге мы ожесточаемся и начинаем верить в неизбежность. В неизбежность того, что жизнь восторжествует над нашими мечтами и иллюзиями, подчинит их себе и отучит летать – поставит на твердую почву и заставит ходить строго по ранжиру. И строго по земле. Даже не подпрыгивая.
Но не все люди таковы, хотя «таковых» абсолютное большинство. Есть отчаянные одиночки, которых жизнь ровным счетом ничему не учит. Они как были в детстве мечтателями, так ими и остаются, вплоть до глубокой старости. И даже перед тем, как лечь во сыру землю, на исправление, они придумают такую себе историю, что очевидность в очередной раз спасует, и они избежат этой всеобщей горькой участи.
Иной эпизод… Случись он с кем-то другим, этот другой пройдет мимо, найдя его малопримечательным и неинтересным – случайным эпизодом. И соответственно тут же его забудет. Фантазеры же даже случайное и незначительное вщзводят в ранг обязательного и непреложного, для них все есть судьба и повод для удивления. Всему они дивятся сначала сами, а потом начинают удивлять других.
А вы думаете, откуда берутся сказочники? Вы что, действительно представляете их некими чудаками, что бродят по деревням и собирают народные сказочки и прибаутки?
Нет, просто они на все смотрят совсем другими, нежели мы с вами, глазами. И по-другому все видят. А затем начинают менять и наш с вами ракурс и точку зрения.
С одним из таких псевдоофтальмологов мне довелось скоротать жизнь. И это Юля. Не люби я так сказки сам и не читай я их чуть ли не отроческого возраста, да и то оставив их лишь за тем, чтобы перейти к мифам, а затем символизму и мистике, я бы, конечно, через какое-то время покрутил пальцем у виска и отправился искать себе другого, нормального и практичного, спутника жизни. Но, слава богу, я и сам немного «ку-ку» и постепенно уверовал в то, что не обязательно все Юлины авантюры оканчиваются катастрофой.
И действительно ничто катастрофой, слава богу, не только не кончилось, но стали происходить разные необычайные вещи, в результате чего мы – то, что мы есть, и там, где мы есть: не самые последние люди и не в самом последнем месте.
Юля время от времени продолжает «чудить», да так, что у меня аж дух захватывает, но когда отпускает, я с ужасом приоткрываю глаза и вижу, что страшное опять миновало и что мы по-прежнему на этом свете. Который, более того, стал даже немного краше и лучше.
К чему это я? К тому, что в зимние праздники у нас все больше и больше поводов встречаться с друзьями, и тут уж Юлю не остановить: в ее памяти всплывают все новые и новые эпизоды нашей прошлой жизни. Я слушаю их, вспоминаю и лишь диву даюсь: неужели все это с нами, со мной было?
Пишу под впечатлением случившегося буквально пару дней назад, когда одна из недостаточно хорошо знающих Юлю дам, узнав, что Юля пишет, спросила у нее: «Скажите, а вы пишете о том, что действительно было, или же выдумываете из головы?» Вопрос как-то замяли, и он остался без прямого ответа. Но думаю, что в ходе вечера и п результате Юлиных рассказов дама поняла, что к чему…
Сказанное – это еще и анонс. Анонс к новым рассказам, а может, и повестям Юли, за которые она обещала сесть сразу после праздников.
Юля, правда, много чего обещает, но будучи натурой увлекающейся и потому не очень обязательной многое же и забывает или откладывает на потом. Поэтому цель этого моего анонса еще как-то обязать и даже побудить Юлю к выполнению своего обещания.
Время – предновогоднее и предрождественское, самое что ни на есть сказочное. Глядишь, что-то из этого и получится…