Наум Клейман. Очерки моей жизни
Это, должно быть, особое чувство — взять в первый раз в руки такое вот «дитя» — книгу твоих воспоминаний, чувств, мыслей, надежд. Сродни ли оно чувству родителя, принимающего в первый раз на руки своего только что родившегося ребенка? — Думаю, что и сродни, и нет.
Сродни — понятно почему, а не сродни потому, что… Да, в этом огромная разница: ребенок — это начало всех ожиданий и надежд, в то время как книга — это итог, ну, может, и не всей твоей жизни, но уж точно определенного этапа ее, части ее, каких-то важных для тебя эпизодов. А также мыслей, чувств, устремлений. Это твой и лишь твой, а потому исключительно уникальный, опыт. Отлитый в форму и начинающий уже свою, независимую от тебя жизнь.
В известном смысле ты, автор, выполнил одно из своих предназначений: ты принял в себя этот мир, по-своему понял и пережил его, по-своему интерпретировал и вернул его своему и всего этого мира Творцу и Создателю. И тем самым, по-своему, со-творил этот мир, принял участие в со-творении его, ибо творение мира, через постоянное изменение его, происходит и в наши дни, и постоянно…
«Опыт выживания» — назвал Наум свою книгу. Мне, только что прослушавшему вместе с Юлей курс лекций профессора А.Зубова по Ветхому и Новому заветам, сразу же приходит на ум аналогия: ведь Ветхий завет тоже целиком и полностью был посвящен тому, как выжить, причем целому народу уже; в неимоверно сложных, дабы не сказать просто невыносимых условиях тогдашней жизни.
Именно благодаря этому «Завету» народ и выжил. Выжил и Наум. Более того, по-своему, вышел и семью вывел свою «из Египта» и обитает ныне в Америке, что для нас, законченных либералов, видится своего рода «Земле обетованной».
Хотелось бы теперь дождаться от Наума еще и «Нового завета» — опыта «преображения» в этом новом для Наума и для всех нас мире. Ведь в этот мир мы приходим не только за тем, чтобы выжить, но и за тем, — и может, это главное, — чтобы вернуться из него новыми, обновленными людьми…
Новых тебе творческих успехов, Наум!
Наум Клейман. Очерки моей жизни
Отрывок из письма Науму Клейману (правки и сокращения в тексте мои)
«Здравствуйте, Наум!
Сразу же прошу меня извинить за свойственный мне сумбур в текстах, но…
Хочу поблагодарить, что поделились со мной Вашими новыми рассказами, как всегда, теплыми и человечными. Вообще говоря, Вы, пожалуй, единственный автор, кто затронул очень больную для нас с вами и всех, думаю, авторов Контрапункта и близких и родных нам людей, тему о положении евреев в бывшем СССР после Войны, в 1950-е -1980-е гг. (оставим сегодня за скобками горькие воспоминания о временах большого террора, государственном антисемитизме конца 40-х — начала 50-х гг. — об этом нам многое могут рассказать опубликованные «списки жертв сталинских репрессий»).
О схожих с описанными Вами автобиографических историй, я слыхал из первых уст, от многих очевидцев и участников тех событий,
Ребят Вашего поколения и даже возраста, приехавших учиться в Москву, я вспоминаю очень тепло. В Украине у них были бы те же проблемы,что и у героини одного из Ваших рассказов, Беллы, которая, только учась в институте в далекой Вологде, в российской глубинке, смогла почувствовать себя «такой же, как все». Среди друзей моего среднего брата Ефима помню киевлян Рому Кантора и его жену Лору, Мишу Плотинского, которым в университет путь, по известной причине, был заказан, но они успешно учились в МИСиС. Будущие головастые инженеры, по идее, не должны были бы в будущем ущемляться по национальному признаку, но, как было на самом деле… — Вы эту историю, просто, как скальпелем, отпрепарировали в опубликованной на сайте ранней автобиографической повести. Большая страна потеряла, как многие дети говорят, «бесконечный счет», не только специалистов, но и пассионариев, которые в итоге ее и покинули. Последствия этого сейчас более, чем очевидны.
О личных переживаниях терявшего почву под ногами молодого человека, описанных Вами в рассказе «про турпоездку в Таллин», я могу только сказать, что написано с точки зрения психологии молодого человека из украинской глубинки, да и из простой советской тоже, на мой взгляд, очень точно. Я даже вижу причины и следствия такого состояния души и чувств молодого человека, которые исходят из описания жизни и быта Вашей семьи и семей соседей, данных в ранних рассказах.
Говоря все это, приветствую Ваши новые искренние рассказы и размышления. В моем лице Вы нашли благодарного читателя.