Дважды заходил я в августе в Андреевский монастырь и ни разу не встретил звонаря Петра Алексеевича. Колокола молчали. Наконец на третий раз догадался спросить охранника.
-Приходите завтра, сказал он, будет праздник, будет и звон.
На объявлении на Святых воротах написано: в пятницу 31 августа в 14.00 встреча иконы Донской Божьей матери из Третьяковской галереи. Ну вот, подумал я, к встрече с иконой конечно должен быть колокольный звон. На следующий день в 13.30 я уже был у ворот монастыря. Однако, на удивление, во дворе было тихо, ни одного человека не видно и никаких знаков тому, что что-то должно произойти. Посмотрел на объявление и увидел то, что вчера не заметил: встреча иконы Донской Божьей матери состоится действительно 31 августа в 14.00, но не в Андреевском, а в Донском монастыре. Хотел уж было посетовать на свою невнимательность, повернуться и уйти, но все же решил опять спросить сторожа.
— Сегодня точно вечером будет колокольный звон, ответил он, потому как звонарь с утра не уходил, он, скорее всего, в библиотеке, можете поискать его.
Я пошел в библиотеку, которая располагается как раз в том крыле, где была наша квартира полвека назад. У двери в библиотеку сидел другой охранник.
— Могу ли я видеть Петра Алексеевича, спросил я.
— Минуту, сейчас спрошу, ответил он, а как вас представить?
— Я местный Андрей, не долго думая сказал я.
Сторож внимательно на меня посмотрел и поднялся на второй этаж. Поднялся по той самой лестнице, по которой я бегал туда-сюда в середине прошлого века.

Через пару минут охранник спустился вниз.
— Петр Алексеевич прикорнул, утренний звон-то рано — в 7.30, но обещал подойти.
Через некоторое время я увидел спускающегося вниз человека.
— Добрый день, Петр Алексеевич, простите, что разбудил. Я здесь жил когда-то, прочитал вашу книгу, хотел бы с вами познакомиться.
— Очень интересно, а где вы жили?
— Да, наверное, примерно на том месте, где вы только что спали!
— Вот это да!
— Но это еще не все, у меня есть подозрение, что я тот самый мальчик, который на фото на лыжах и в шапке-ушанке смотрел на вас 50 лет назад с Банного двора! Узнаете?
Я вытащил из портфеля фотографию. Все прояснилось. Действительно, именно это мое фото и побудило автора написать этот рассказ. Предсказание в рассказе сбылось, рано или поздно мы должны были встретиться.
— Погодите минуту, сказал Колосов, я принесу ключи и мы с вами все осмотрим, куда других не пускают.
Мы поднялись на второй этаж, где раньше был длинный коридор с квартирами, а теперь большой конференц- зал. Я подошел к окну нашей квартиры и посмотрел вниз на красную церковь. В те времена я любил сидеть на подоконнике (был очень широкий подоконник) и смотреть из окна. Многое изменилось, но не этот вид, единственное, что церковь стала ярко-красной. Мне показались знакомыми ручки окон. Неужели окна не меняли с тех дней? Я спросил, можно ли фотографировать.
— Вообще-то нельзя, но вам можно.

Пошли дальше. Там, где раньше жил Гурик Мышковский, с которым я ходил искать витберговский храм, теперь толстовская библиотека. Вот тут была комната Гурика, вот здесь его бабушка готовила еду, а теперь стоят книжные шкафы и в них почти 10 тысяч томов, подаренных правнуком Льва Толстого Никитой Ильичом Толстым. И эти книги можно читать, нужен только паспорт, причем даже иностранный подойдет. Кстати в монастыре несколько лет служил православный священник – англичанин протоиерей Христофор Хилл, father Christophor Hill.

Дальше мы спустились вниз к таинственной железной двери.
— А вот сюда даже я не могу вас провести, сказал Петр Алексеевич. Это путь к подземельям, там очень красиво и таинственно, но владыко запретил туда водить посетителей. Я так разволновался, что даже забыл сфотографировать дверь. Мы вышли на двор. Во дворе появились люди, все с нами здороваются. Вот подошла учительница воскресной школы, вот редактор радио “Вера”, а вот главный библиограф Синодальной Библиотеки.
— А можно ли подняться на колокольню, спросил я.
— Эх, поздновато вы пришли, Андрей. Не в смысле времени суток, месяца и даже года. А в смысле века! Мы в конце девяностых проводили экскурсии на колокольню, а теперь запрещено. Но на Пасху можно будет, приходите… И можно еще будет попасть в надвратный Храм Андрея Стратилата, он открыт только несколько раз в году, там знаменитые росписи современных художников –иконописцев Ирины Зарон и Сергея Антонова.
Мы еще говорили о многом, два часа пролетели как одно мгновение, но пришла пора прощаться. Петру Алексеевичу надо подниматься звонить на колокольню, а мне послушать чудесный звон и домой.
Хоть провели вместе два часа, но о многом забыл спросить, хотел еще выйти на Банный двор, чтобы там сфотографироваться на том же месте, что и 50 лет назад (теперь это место закрыто от свободного посещения), но был в несколько заторможенном состоянии. Наверное, так чувствовал бы себя Ванька, если бы ему довелось воочию встретиться с Антоном Палычем Чеховым. Впрочем и мой звонарь тоже сказал мне, что ощущает себя довольно своеобразно, общаясь с появившимся ниоткуда героем своего рассказа…
В конце встречи Петр Алексеевич пригласил меня на презентацию своей книги, которая состоится в сентябре-октябре. Так что еще предстоит встретиться.