По Булгаковским местам
И вновь, как и три года назад, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриаршихпрудах, появились два гражданина. Впрочем на этот раз их было не два, а три — Андрей Казачков и Саша с Митей Бабковы. И появились они сначала не на Патриарших, а на углу Макдоналдса на Пушкинской, от которого, в составе делегации под руководством известного литератора и экскурсовода Леонида Витгофа отправились в путь по Булгаковским местам. В начале пути делегация зашла на территорию Литературного института, причем, для обеспечения попадания туда, была представлена как делегация российских писателей. Что недалеко от истины. На территории делегация обозрела памятник Герцену и видневшийся из-за зарослей желтый особняк, известный как Дом Грибоедова, пристанище Массолита. Далее путь лежал через Козихинский переулок уже непосредственно к Патриаршим прудам. Раскаленное московское солнце к этому времени свалилось уже куда-то за Садовое кольцо и дышать стало легче. Однако сразу стемнело и стало сложнее фотографировать. На Патриарших обсудили, ходил ли здесь в действительности трамвай (так до конца и не поняли) и где конкретно была скамейка, на которой сидели Берлиоз с Бездомным и присоединившийся ним Воланд. Далее двинулись через перекресток, на котором с Берлиозом произошла неприятность, к дому по Большой Садовой 10. Там осмотрели окна квартиры №50 и другие достопримечательности, в том числе кота Бегемота, который вышел посмотреть на делегацию, не нашел ничего интересного и ретировался, не позволив себя сфотографировать. Также осмотрели окна бывшего офиса Левона и Земского. Интересно, что в тридцатые годы Булгакова на жилье в этот дом устроил муж его сестры, которого звали не иначе как Андрей Земский. Поговорили о сплетении судеб и поехали на метро к Остоженке, где уже в кромешной тьме осмотрели «Дом Мастера» по адресу Мансуровский переулок, 9.
Фото 001. Наш экскурсовод, писатель Леонид Видгоф, автор нескольких книг о Мандельштаме
Фото 002. Герцен в чахлом саду в приятном окружении полевых растений
Фото 003. Делегация писателей у дома Массолита
Фото 004. …старинный двухэтажный дом кремового цвета помещался на бульварном
кольце в глубине чахлого сада, отделенного от тротуара кольца резною
чугунною решеткой
Фото 005 …и тут знойный воздух сгустился перед ними
Фото 006 Слева наверху на пятом этаже окна нехорошей квартиры №50. В середине гараж, над ним студия художников, где Есенин познакомился с Айседорой Дункан. Сзади, не попало на кадр, подьезд, где был офис Левона и Земского. Где-то здесь еще, в одной из квартир жила Фанни Каплан.
Фото 007 Дом Мастера в Мансуровском переулке.
Наш экскурсовод, писатель Леонид Видгоф, автор нескольких книг о Мандельштаме
Герцен в чахлом саду в приятном окружении полевых растений
Делегация писателей у дома Массолита
…старинный двухэтажный дом кремового цвета помещался на бульварном
кольце в глубине чахлого сада, отделенного от тротуара кольца резною
чугунною решеткой
…и тут знойный воздух сгустился перед ними
Слева наверху на пятом этаже окна нехорошей квартиры №50. В середине гараж, над ним студия художников, где Есенин познакомился с Айседорой Дункан. Сзади, не попало на кадр, подьезд, где был офис Левона и Земского. Где-то здесь еще, в одной из квартир жила Фанни Каплан.
Дом Мастера в Мансуровском переулке.
По Булгаковским местам
«Нехорошая» экскурсия
Лично у меня от экскурсии осталось впечатление полной не полной, но в известном смысле какой-то чертовщины. Нечистая явно присутствовала и преследовала нас на каждом шагу. Но, слава богу, сразу оговорюсь, все закончилось хорошо.
Уже при сборе на пушкинской площади, перед Макдональдсом, по соседству со сбирающимися экскурсантами оказалась группка вполне интеллигентных с виду людей, мужчин и женщин, прилично одетых, но почему-то… босых. Я понимаю, лето, жарко, но в то же время – самый центр мегаполиса, асфальт, пыль, грязь…
Слава богу, эти босоногие были не с нами, а может быть, и с нами. Но только вовремя спохватились, что без ботинок…
Как ни странно, Митя опоздал всего на 15 минут, но опять-таки, слава богу, кто-то пришел даже еще позже… Чуть ли не сам Видгоф…
Далее, как уже сказано Андреем, Дом Грибоедова чудесным образом превратился в Дом Герцена, а мы, все скопом – даже не в литераторов, а… писателей. Вахтер, помнящий, похоже, еще Массолит, только что не отдал нам честь. Если бы в Москве было столько писателей, сколько сейчас экскурсантов, нужно было бы создавать не Дом писателей, а целый Город писателей. Но все равно их сейчас много, очень много… Настолько, что иногда перо опускается… Вахтер, вернусь к сказанному, только что не отдал честь, а Герцен, со своего пьедестала, обдал нас холодным и ироничным взглядом, а затем еще выше вскинул свою горделивую, с пышной гривой волос, голову. И нам стало немного стыдно…
В Малом Козихинском Булгаков у кого-то там бывал, но интересных, однако, политических взглядов и приверженностей придерживался этот «кто-то». А, это, кажется, был какой-то известный стоматолог… Ну, стоматологу, наверное, можно. На стене у него висело три портрета. Известных революционных деятелей. И что самое интересное, не Маркса-Энгельса-Ленина, как вы наверняка подумали. И даже не Ленина, Сталина и, скажем… Ну, не важно. Нет, стоматолог был куда оригинальнее. Ни за что не догадаетесь! Ну да ладно – Маркса, это понятно, затем Троцкого, Луначарского… ах, да, на деле их было четыре… и Либкнехта. Ничего себе подборочка! Говорящая, на мой взгляд, не столько об утонченности политических взглядов доктора, сколько о его политической неграмотности: надо было кого-то повесить, вот он и повесил. Того, кого нашел. Надеюсь, что сам он впоследствии не пал жертвой такой же неразборчивости со стороны не повешенного им Ягоды или Ежова и что самого его не повесили и не расстреляли…
На Патриарших знаменитый трамвай, отрезающий головы председателям Массолита и ноги мальчикам, бегущим в булочную, был ли не был, как уже сказано, но, похоже, его сюда нарочно на время перевели, чтобы он задавил ненавистного атеиста Берлиоза. Почему Берлиоза? Какая связь между этим персонажем Булгакова и великим композитором? Даже всеведущий Леонид Видгоф затруднился ответить.
В Ермолаевском, где я бываю довольно часто и по идее должен был бы все знать и уж по крайне мере хорошо ориентироваться, я на этот раз странным образом заблудился и потерял ориентацию, слава богу, топонимическую: все никак не мог сообразить где лекторий «Прямая речь». Лишь с третьего раза сориентировался, а тем временем чуть не попал под машину, а то бы вы читали теперь не прямую мою речь, а косвенную – в пересказе Андрея Казачкова или сына моего Мити. Но слава богу, Он, Г-дь, вовремя спохватился, что я не атеист так какой-нибудь, а все же худо-бедно в Него верую… Пусть даже и хожу на какие-то бесовские экскурсии и тем самым, вроде как, Воланда – по-немецки «фоланда», то бишь «черта» чествую… Было, было время, грешен, но теперь уже нет…
А вот и 302 бис, знакомый мне и близкий по большей части тем, что Левон долгое время там офис снимал. Наряду с Земским и, кажется, Кулагиным – героями моего «чертовского романа» того времени. По странному стечению зятя Булгакова, в чьей квартире он проживал, звали тоже Земским и тоже Андреем, правда, не Вячеславовичем, а то бы стечение было бы уж чересчур странным. Так что это было уже второе «пришествие» Земского в эти «пенаты». Спрессовать бы эти 60 лет, и получилось, что Булгаков в какой-то момент съехал от Земского и переехал к Бабаяну, в подъезд напротив. Так оно действительно было в какой-то момент и на какое-то время. Переехал. А там… еще один Земский! Что за черт, как выразился бы Хармс.
Каплан, кстати, не жила в этом доме, как пишет Андрей, а захаживала туда к своей подруге – дочери фабриканта Пигита, владельца известной фабрики «Дукат». Сукин сын, сколько я с ним здоровья потерял! Сейчас бы не на 10, с трудом, а на 42 километра бегал! Ну да черт с ним. С Пигитом, конечно, а не со здоровьем. Главное, что как все в революции круто завернулось: где, казалось бы, каторжанка Каплан, а где дочка фабриканта? А поди ж ты… Сидели и чаи распивали или что покрепче… Фантасмагория вполне в духе Михаила Афанасьевича.
В метро, по дороге на Пречистенку, еще одно чудо. В переходе на Библиотеку, не к ночи будет сказано, Ленина, все члены нашей довольно большой экскурсионной группы куда-то потерялись, и мы с Митей и Андреем оказались вдруг одни. Но вновь, не менее чудесным образом встретились со всеми «нашими» уже на платформе Библиотеки.
И вот мы на Остоженке – месте моих «Теней и бликов». Сегодня к тем теням, что я упоминал в этом моем очерке двухлетней давности, присоединилась еще одна – Михаила Булгакова, проживавшего, как выяснилось, в Мансуровском переулке, хоженом и перехоженном мною в студенческие, да и в последующие годы. Захочет ли и она, эта тень, «поговорить со мною», как сказано в эпиграфе к тому моему очерку. – Не знаю, но в отличие от меня 20-летнего, когда я впервые прочитал роман «Мастер и Маргарита», не уверен, что мне, нынешнему, это будет интересно. Другие у меня теперь пристрастия и кумиры.
Да вот хотя бы тот же Кант – «беспокойный старик Иммануил», упомянутый Воландом на первых страницах романа. С его шестым доказательством существования Бога. Жду не дождусь лекции профессора А.Зубова на эту тему…
Надо сказать, чудеса продолжились и после экскурсии. Сначала долго не мог найти свои записи. Совсем уже было отчаялся и принялся писать без них, по памяти, но затем неожиданно нашел и по ним откорректировал ранее написанное.
Вслед за этим потерял фотографии, которыми хотел проиллюстрировать свои записки. Не нашел и опубликовал так – безлико. Теперь вот случайно обнаружил, причем в том месте, где до этого искал дважды. Или трижды. Фотографий немного, и некоторые дублируют те, что Андрей уже опубликовал, и я их не помещаю. Две фотографии «засвечены»: на них лишь какие-то светлые точки на черном-черном фоне. Уж не Воланд ли это со своей свитой покидает Москву?
Зато неплохо вышла самая первая, на которой — одна из самых заметных участниц нашего похода. Она, в моем представлении, вполне воплотила в себе образ Маргариты. И в этом смысле была очень кстати — оживляла своим присутствием рассказ экскурсовода. С «мастером» Леонидом Видгофом «Маргарита» получилась хорошо, на всех же остальных снимках, что я пытался сделать, практически не получилась никак. Не далась…
… «Пытался снять»… «Далась не далась»… Вот и опять какие-то двусмысленности пошли. Лучше уж на этом остановиться и поставить точку.