Данный материал — своеобразный отклик А.Бабкова на комментарий А.Казачкова, опубликованного 3-го июля к «Заметкам по поводу одной дискуссии».
Редактор
Богатыри – не мы…
Российское общество не представляется мне конгломератом полноценных и самодостаточных личностей. Личность, в моем понимании, это нормальное существо, в котором, возможно – да, не все еще совершенно, но, по крайней мере, все худо-бедно сформировано, развито или доведено до определенного уровня развития. Это делает данное существо вполне жизнеспособным даже вне зависимости и вне взаимодействия с другими подобными ему существами.
В России же мы не можем существовать сами по себе. В каждом из нас в большей степени развито что-то одно. Что-то другое тоже развито, но в иной, гораздо меньшей степени, а что-то не развито вообще, в лучшем случае находится в зачаточном состоянии. И это делает нас несовершенными и незавершенными в своем развитии, побуждает жаться друг к дружке и держаться по большей части всем вместе. Как испуганное стадо животных при приближении хищников. И благо бы хищников настоящих, лютых и матерых… Нет, наши хищники той же породы – породы недоделанных, но в отличие от нас, от остальных, обладают страшными усами и не менее страшно вращают глазами. И вот уже мы все, каждый из которых по-своему рогат и клыкаст, сбились в кучу и дрожим от страха. И только самые-самые делают вид, что им не страшно и что просто не хочется связываться. Они стоят как бы в стороне с деланно независимым видом, но душа у них все равно в пятках, а члены парализованы страхом.
Это состояние всеобщего паралича и страха, а главное ввиду причины мизерной и в гораздо большей степени уступающей по силе и способностям каждому из нас, прекрасно передано К.Чуковским в такой детской по меркам западного общества и в такой взрослой по нашим меркам сказке – «Тараканище».
Мы все оттуда и мы всё еще там. Хотя и усы у нынешнего таракана уже не как у прежнего, можно даже сказать, вообще их нет, и глазами он уже не так страшно вращает, да и сам по себе худосочен и мелковат. Из той же породы, в принципе, что прежние, но многим не вышел. Даже легенды у него толком нет, и дан он нам не Провидением, а тоже далеко не совершенным и спорным правителем.
Мы, однако ж, все те же. Правда, чуть меньше уж в нас – но все еще достаточно – страха и чуть больше желания показать, что просто, мол, связываться не хочется. Чуть больше у нас и того, что можно утратить – в плане материальном. Но то, что мы ежедневно утрачиваем в плане нравственном и моральном… Нет, это нас по-прежнему не очень волнует.
Свою ущербность мы так или иначе скрываем и избываем, крутясь друг подле друга; свои недостатки компенсируем за счет достоинств других, а свои достоинства с готовностью одалживаем другим для прикрытия их слабых и срамных мест. Так живем и так выживаем – что называется миром…
И если всего остального у каждого из нас хоть по чуть-чуть да имеется, то есть нечто, что практически всегда и поголовно в дефиците, а то и вовсе отсутствует. Это гражданское сознание – чувство собственного достоинства в наших отношениях с властью. То есть в отношениях друг с другом оно у нас имеется и даже иной раз в избытке, а вот случись нам вступить во взаимодействие с властями, оно у нас полностью исчезает. Мы становимся ниже травы и тише воды. Мы полностью сливаемся с окружающим пейзажем, мы исчезаем… И даром что власть может быть мизерной и даже иной раз просто никакой, однако ж это власть и в наших глазах она наделяется не свойственной ей статью и силой. Сами же мы становимся при этом «ниже плинтуса»…
И вот здесь мы возвращаемся к началу разговора. То, что может быть у нас в дефиците и даже напрочь отсутствовать у каждого из нас персонально, то, что делает ущербным каждого из нас, не может не присутствовать в обществе в целом. Пусть даже в состоянии несовершенном или даже зачаточном. И это что-то в нашем обществе представлено. Речь об определенной категории людей, которые могут быть лишены наших достоинств, но в отличие от нас наделены другим – да, чувством собственного достоинства по отношению ко всему тому, что довлеет над ними изначально. Чуть ли не с самого рождения. Будь то семья, школа, парторганизация или церковь. Это чувство, этот протест, пусть даже в болезненной, гипертрофированной форме, рождается вместе с ними и вместе с ними умрет. То, чего нет в нас, в масштабе общества компенсируется в этих чудаках и гордецах.
Мы над ними, конечно же, смеемся и подтруниваем, мы считаем их юродивыми и не от мира сего, отворачиваемся от них и никогда не выступим в их защиту… Но разве не так же мы поступаем и с собственной совестью?
А они-то, они как раз и есть, если разобраться, наша совесть и наша гражданская ответственность. Они-то и есть соль соли земли нашей, но соль высококонцентрированная и поэтому горькая и неприятная на вкус. Будь она равномерно распределена поголовно и подушевно, было бы в меру солено и вкусно – так, как это имеет место у хороших поваров там, на Западе. А так, ничего не поделаешь, рождаются чистой воды нигилисты и бунтари – Раскольниковы да Базаровы, Нечаевы да Ленины…
К этому типу людей принадлежит и наш «Мишка Удимов», хотя я бы, в отличие от Андрея, назвал его по имени-отчеству, если бы знал. Ибо он трижды более уважаем, чем все мы и чем все наши владимиры владировичи и дмитрии анатольевичи. Именно они, удимовы, а не мы есть суть национального самосознания и суть нашей истории. В кризисные моменты истории люди, подобные М.Удимову, становятся сначала героями, а затем жертвами или палачами. В периоды же безвременья они одиноко стоят с плакатами или выходят на немногочисленные акции протеста. Многочисленные же пешеходы стыдливо отводят глаза и ускоряют шаг, как будто очень спешат по крайне неотложным и важным делам.
Мы живем от инфаркта к инфаркту, от бунта к бунту… В промежутках же как будто и не живем вовсе. Нет или почти совсем нет эволюции, зато время от времени есть большие скачки и большие провалы – инфаркты и инсульты. Удимовы суть всполохи на кардиограмме нашего общества. Не будь их, и одна сплошная и ровная линия протянулась бы через века существования нашего этноса…
