от редактора

«Не успели мы поздравить Алексея Алаева с дебютом на нашем сайте (перевод на английский язык песни «Окрасился месяц багрянцем») и пожелать ему новых творческих успехов, как — на тебе! Перевод на ту же «аглицку мову» (привет Жене Селионову с намеком ему же за творческую пассивность, а ведь было время, тоже переводческие перлы выдавал!) стихов трех поэтов Серебряного века.

Первым отметил Алексея Александр Бабков (см. вступительное слово к переводам). Редакция полностью присоединяется. Ждем новых переводов, и, как знать, может, эти и последующие переводы Алексея прольют для англоязычного читателя некоторый свет на «загадочную русскую душу»?

Редактор

Вступительное слово А. Бабкова

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО К ЛЕШЕ АЛАЕВУ

Я уже рассыпался в комплиментах Леше Алаеву по поводу его английского – сначала письменного, а затем и литературного. Переводить поэзию на не родной тебе язык – в моем понимании это высший класс! По большому счету это заставляет задуматься о переселении душ и о сохранении у них в процессе возрождения, на чисто генетическом или на каком там еще уровне, лингвистической памяти и определенных способностей.
В последнее время Леша почувствовал особый вкус к стихотворным переводам, но его неожиданно проявившийся талант шел по пути, свойственным нашему поколению иронических и даже ернических стишков и куплетов. Однако неординарность и поразительное чувство языка чувствовались уже и здесь.
В какой-то момент, похоже, и самому Леше эта мелкотравчатость поднадоела, и он взялся за нечто более серьезное – «Окрасился месяц багрянцем»… Здорово! Тут уж у меня совсем не осталось сомнений в том, что потенциал автора перевода действительно высок, и я предложил Леше принять участие в конкурсе «Музыка перевода», открывшемся в интернете в День переводчика – 30 сентября с.г. Но с переводом серьезных поэтов, скажем, российского Серебряного века. К моему сожалению, Леша не выказал особого интереса, сославшись на неспособность писать и переводить «на заказ».
Мне не оставалось ничего другого, как пойти ва-банк. Выговорив Леше по случаю перевода очередной дурацкой песенки, я пошел на известную провокацию, решив сыграть на его самолюбии – направил Леше три небольших стихотворения Д.Ратгауза, В.Гиппиуса и Н.Мешкова.
Реакция последовала практически незамедлительно, что называется – «влет». Сказалось, судя по всему, Лешино «перелетное» настроение – он был на пути из Штатов в Южную Африку. Перевод «Мгновений вечности» Ратгауза прилетел ко мне из аэропорта Атланты, перевод * * * Гиппиус – с борта трансатлантического лайнера!
Дело было поздно вечером, но по прочтении этих переводов у меня сон как рукой сняло. Более того, я не дал заснуть уже свернувшемуся калачиком сыну и растормошил уже видящую какой-то там по счету сон жену – Юлю.
Еще бы – ведь это было событие!
Я перечитывал и перечитывал, вслух и про себя, строчки английского перевода, искренне наслаждался звучанием, образами и все не верил в возможность происшедшего. Леша? На английский? Настоящую поэзию!? На таком уровне! С таким фантастическим чувством языка! С такими истинно английскими оборотами! С таким свободным отходом от схем родного языка!
Надо сказать, что это самое сложное в переводе – отойти от формальных схем одного языка к формальным схемам другого, переводить не слова и не выражения, а суть сказанного; это как «рожденному ползать» – взлететь! Обычно все средства языка оригинала – лексические, идиоматические, синтаксические, стилистические и т.д. – вяжут незадачливого переводчика по рукам и ногам, цепляются, удерживают, сбивают с праведного пути. Мешают свободно воспарить в пространства языка, на который пытаешься перевести.
Абстрагироваться от этих пут очень и очень сложно, вот, Леша сделал это, причем в переводе на неродной для себя язык!
Сделал Леша и еще одно, что не дало мне заснуть в ту ночь. Он ни много ни мало перевернул мое представление о принципах перевода, в первую очередь перевода стихотворного и рифмованного.
В моем понимании в поэзии и лирике существует три основных компонента, требующих передачи при переводе лирического произведения с одного языка на другой. Это: эмоциональная составляющая, смысловая и, наконец, формальная – по форме. Перечислены они здесь в порядке приоритетности, опять-таки с моей точки зрения.
Стихи это в первую очередь все же выражение состояния души. Это, если хотите, крик души! Содержание – это уже попытка как-то объяснить то, что послужило причиной этого «крика», придать ему определенную логику и смысл. Ну а форма уже менее существенна, хотя, конечно же, тоже важна. Но менее, чем сам факт – всплеск эмоций и попытка передать смысл этого всплеска.
Исходя из этого, я и переводил поэзию, стараясь в первую очередь передать настроение произведения, во вторую – содержание, ну а в третью уже, действуя по остаточному принципу, – форму, поелику будет возможно. Более того, форма в какой-то момент всплывала как-то сама по себе, она как бы подсказывалась на интуитивном уровне. И не особо важно, какой она была. Чем ближе к форме оригинала, конечно, тем лучше, но если и не очень, то я по этому поводу не очень расстраивался. Естественно, я говорю в основном о рифмованных стихах.
Совместить и сохранить без существенных потерь все три составляющие стихосложения, в моем понимании, было предельно сложно, а зачастую и просто невозможно. И я смело жертвовал формой, успокаивая себя еще и тем, что форма выражения – размер, такт, стиль… — характеризуется особенностями национального менталитета и восприятия действительности. Себя же в эти моменты я, естественно, ассоциировал с самим этим, российским в данном случае, менталитетом и поэтому ни на минуту не сомневался в своем праве выбрать ту или иную «национальную» форму…
И вот приходит Леша и увязывает в своем переводе – и сохраняет неприкосновенными их – все три составляющие лирического произведения! Немного вольно, может быть, иной раз обращаясь с содержательным моментом, но при этом мало чего теряя. Да и не столь существенно это. Зато форма сохраняется практически один в один! И это способствует, – и еще как! – сохранению эмоционального настроя!
Но если это возможно при переводе с русского на английский язык, значит, возможен и обратный вариант – с иностранного на русский! То, что я всю жизнь отрицал! И значит, я был не прав!
Главное, что меня это нисколько не расстроило, а, наоборот, привело в восторг. И мне это чертовски приятно – то, что ради восстановленной истины я могу пожертвовать своими принципами и своими амбициями!
Спасибо тебе, Леша, за «открытие Америки»! Пока фигурально выражаясь, а в декабре, надеюсь, и фактически.
Искренне считаю: твой опыт необходимо продолжить, ты просто обязан сделать это! В конце концов это твой долг перед соотечественниками – поэтами, многие из которых и на своем-то родном языке замалчивались десятилетиями.
Долг, а может быть, даже и миссия на этой Земле, ведь чего это вдруг на шестом десятке открылись у тебя такие способности? Не совсем равноценное, быть может, сравнение, но вот Моисей, к примеру, всю свою сознательную жизнь страдавший косноязычием и застенчивостью. Но пришел момент, и был дан ему дар пророчества, и пророчествовал ведь и подвиги совершал!

Александр Бабков

переводы Алексея Алаева

Мгновения вечности.  Даниил Ратгауз

Instants of Eternity.  Daniil Ratgauz

Междупланетные пространства,
И сонм неисчислимых лет,
И нашей жизни миг короткий —
Мы не живем, нас в мире нет!

Напрасны слезы, и тревога,
И ужас бледного лица,
Мы только сон минутный Бога,
А снам Господним нет конца!

The Universe in constant clash
Through years uncountable twist
Life passes quicker than a flash
We do not live, we don’t exist.

What use to show tears’ stream
We shouldn’t be pretending —
We only God’s created dream,
His visions never ending.


* * *.  Владимир Гиппиус * * *.  Vladimir Gippius
Ты слышишь — как в реке холодной
Поет незвучная вода, —
Она бежит струей свободной
И не устанет никогда.

И мы вечернею порою,
Едва померкнет небосклон,
Отходим к вечному покою —
И в тишину, и мирный сон;

И усыпительно, и сладко
Поет незвучная вода, —
Что сон ночной, что сумрак краткий —
Не навсегда, не навсегда…

You hear — how in a freezing river
The water plays its silent flute
It’s stream inspires freedom dreamer
Through peaceful tireless pursuit.

And sometimes feeling very low
When night is not completely deep
My soul is drifting very slow
Into realm of peaceful sleep.

And very soothingly and brightly
The water sings it’s silent song, —
That scary darkness, coming nightly
Not very long, not very long.


Иней.  Николай Мешков Rime. Nikolay Meshkov
Твоя любовь была как иней,
Блеснувший светлым серебром, —
Узор, начертанный на льдине
Капризной прихоти пером…

И пусть она, как дым, мгновенно
Прошла, волнуясь и спеша;
Ее прозрачной и нетленной
Навеки празднует душа…

Your love has happened like a rime
Flashed brightly by its silver rib, —
Unusual ice floe design
By a capricious whim of nib.

And even though in an instant
The love have chosen to depart
Her bright imperishable remnant
Forever planted in my heart.