В симбиозе, или Завтраки в веселой компании

Весна в этом году началась поздно. Снегу за длинную зиму навалило столько, что сугробы с северной стороны дома у нас лежат до сих пор. Из-за снега, упорно не желавшего таять, я продолжала подкармливать птиц, развешивая шарики с жиром и семенами по всей террасе .
Сначала кормились одни синицы, потом появился наш старинный знакомый, дрозд. Прилетел он раньше всех других птиц, сразу сел на свое любимое место на край стола и выжидательно уставился в окно: завтракать идете? Нет уж, потерпи, дружок, до тепла, пригреет солнце -снова будем завтракать вместе ! Удивительное создание, этот черный дрозд! В первые свои вылеты из гнезда он осваивал ближние ветви берез в нашем лесо-саду. А между двумя березами у нас летом висит гамак. Дрозд мостился на ближайшую к гамаку ветку и в такт покачивающемуся гамаку наклонял голову вправо-влево, вправо-влево… Я была после операции и проводила в гамаке рядом с любопытным дроздом довольно много времени. Он уже так осмелел, что усаживался на цепь гамака и покачивался вместе со мной. Потом сопровождал меня на работе в саду: сажаю цветы — он рядом на ветке кедра пристроится, вожусь на террасе — и он тут на подлокотнике кресла. Но однажды любопытство его подвело….
Мы сажали что-то на участке, и муж, оставив тележку с землей, граблями и садовыми перчатками, отправился за шлангом с водой. Любопытный дрозд, попрыгав вначале по кучке земли в тележке, стал исследовать немалого размера перчатку, увлекся так, что забрался в нее целиком, перчатка падает на дно тележки, на нее падает другая — и дрозд в ловушке! Я наблюдала это с террасы и, увидев, что птица бьется в «капкане», бросилась на помощь. Отодвинула тяжелую прорезиненную перчатку и отошла в сторонку. Жду, что будет. Через некоторое время хвостом вперед появился дрозд, отряхнулся, избавляясь от пережитого, перелетел на ручку тележки и уставился на меня. Стоит ли говорить, что мы подружились?
Дрозды любят ягоды, пришлось вернувшегося домой приятеля попотчевать мороженой брусникой и черникой.
Потом вдруг на синичкино угощение зачастила белка. Я впервые видела обитательницу своего лесо-сада так близко! Обычно наши белки сторожатся сорок, гнездящихся на вершине высокой ели. Эти наглые разбойницы к концу зимы не только на мышей, но и на белок начинают охотиться.
Белочка, как-то воздушно то ли прыгая, то ли перетекая с места на место, озираясь по сторонам, преодолела открытый участок и мягко вспрыгнула на ограждение террасы. Здесь, на решетке для плетущейся гортензии съедобных шариков висело больше всего. Ошалевшая от такого изобилия еды, белочка принялась надкусывать сначала то, что было к ней поближе, а затем, осмелев, и до дальних добралась. Крошки летели во все стороны, засыпая пол террасы и стоящий на ней стол.
Со временем от стайки синиц остались почему-то только две симпатичные синицы-толстушки, регулярно деловито прилетавшие с коротким визитом: поклюют-поклюют и улетят, поклюют -поклюют- улетят. Куда же остальные подевались? И вдруг однажды к моим толстушкам прилетела гостья, синичка поменьше. Пристроилась поодаль, принялась клевать, повиснув вниз головой на шарике. Ах, как разволновались мои толстушки! Затенькали сердито, отрывисто, а потом стали просто сгонять непрошеную малышку — гостью с ее места. Такая негостеприимность меня удивила: еды много, что это они?! И вдруг меня осенило: у толстушек гнездо неподалеку! Отсюда и деловитость ритма! Да, здесь уж не до вежливых расшаркиваний с гостями — надо территорию охранять!
Итак, будто в теремке, на террасе обосновались дрозд, синицы да белочка. Живут, едят, друг другу не мешают. И вот как-то во время очередного раннего завтрака я из окна кухни заметила новых постояльцев, и каких! Малиновки! Сначала одна прилетала, а потом парочкой! Вы видели малиновок на расстоянии двух шагов? До чего хороши! Всем взяли: и изяществом линий, и красотой оперенья! Грудки оранжево-розовые, остальное оперение серое, но очень красивого оттенка. О малиновках -зарянках говорят разное: и воду-то в Чистилище грешникам носили, там и грудки опалили; и терновый венец с Христа снять пытались- перышки на грудке кровью-то и напитались, и много еще историй о них ходит! Для меня такое соседство честь! Да и ведут они себя крайне деликатно: по верхам не прыгают, чтоб синиц не нервировать, довольствуются крошками на полу террасы, благо их немало… Друг к другу очень внимательны: прилетают всегда парочкой, поклевывают бок-о-бок, переговариваются и даже, поверите, кормят одна другую.
Но вкусные крошки на полу террасы привлекли и других посетителей. Их-то, (посетителей, не крошки!) заметили мои гости, засмотревшиеся в окно на первую, робкую еще зелень, на легчайшие березовые сережки среди крошечных и еще совсем не зеленых листочков. Я радовалась умиротворению моей подруги-польки: она только что вернулась с Украины и по-весеннему звонкая тишина вечернего леса «зробила ей добже «. Как вдруг…
— Алла, какие у вас мышки милые! -донесся до меня голос мужа моей подруги.
— Мыши?! У нас?! — на вдохе от ужаса произнесла я, в панике озираясь по сторонам и выбирая, на что бы мне вспрыгнуть порезвей, сохранив приличие…
— Да нет, — засмеялся он. -Не дома, на террасе!
С опаской выглядываю в окно и вижу на самом краю террасы, там, где за ограждением начинается клумба с розами, крошечную мышку-полевку, увлеченно и самозабвенно грызущую оброненную синицами семечку.
Так вот он в чем дело! Мои розы, не засыпанные на зиму специальным составом, в котором не могут гнездиться мыши, остались необглоданными в этом году этими «милыми мышками» не потому, что они вымерзли, как не без садизма предположил мой муж, а потому, что синичкиной еды, летевшей повсюду: не только на террасу, но и за ее пределы,- с избытком хватило и полёвкам, так что лезть в снег, чтобы поглодать розовые кусты им не пришлось. Круг замкнулся?
Хотя …. Из-под туй вместе с прошлогодними листьями мы выгребли что-то напоминающее гнездо, не ежик ли зимовал?