1.
2012 год

В аэропорту в зале вылета было полно народа, посадку на рейс никак не начинали, пассажиры то и дело подходили к стойке, но работник аэропорта всем вежливо отвечала, что не владеет конкретной информацией. Народ уходил и приходил, некоторые пассажиры сидели и дремали.
— Уважаемые пассажиры! Рейс авиакомпании Аэрофлот, вылетающий во Франкфурт, задерживается до 6 часов утра по метеоусловиям аэропорта назначения. Компания Аэрофлот приносит вам свои извинения и предоставляет вам возможность за наш счет переночевать в гостинице Novotel, куда и откуда вас доставит наш автобус.
— Вот так черт! Что же мне теперь делать?— раздался голос отчаяния, по интонации и акценту напоминающий говор жительниц Украины или Молдавии.
Рядом с Линой стояла женщина лет сорока деревенского вида, а перед нею — инвалидная коляска, в которой сидел пожилой мужчина с опущенной головой. Одет он был странно, как бродяга, в старую поношенную куртку, мятые спортивные брюки, разношенные кроссовки на липучках. На голове у него была бейсболка с надписью NY, поверх которой бельевой резинкой фиксировались очки со сломанной оправой. Из носа его постоянно текло, и женщина время от времени грубо вытирала старику нос замызганным носовым платком.
-Хоспади! Опять я, старая дура, вляпалась! — не унималась тетка с коляской. Мужчина же безучастно сидел с опущенной головой. Женщина обратилась к Лине.
-А вы не знаете, могу я не иттить никуда до утра, вот тута отсидеться в кафе, взять у них талоны на питание, а утром пойтить с ним на регистрацию? Мне с ним не хочется нигде ночевать-то, тащить его тудой-сюдой, раздевать, одевать… Ить он парализованный, хоть и соображает и может говорить.
-Конечно, это ваше право. Если вам и дедушке так будет легче, то делайте так, как вы считаете нужным.
-Ага! Тогда пойду с ним водички попью. Женщина резко развернулась и вышла из зала ожидания в общий зал.
Ночью в аэропорту шла своя вялая жизнь. Некоторые кафе и рестораны продолжали работать. Лине тоже не хотелось суеты: туда-сюда, пока разместишься, пока распакуешься, с кем-то чужим ночевать… И громко сказано ночевать – спать-то часа четыре останется! Лучше уж в самолете поспать, потом прикорнуть в гостинице во Франкфурте. У нее с собой есть интересная книга, которая поможет скоротать ночь.
Она вышла из накопителя, взяла свой талон и устроилась в удобное кресло в ночном ресторане. Народу было очень мало, семейные пары потянулись на ночевку в Novotel. Других ночных рейсов почти не было. Большая часть кафе и баров закрывалось один за другим до раннего утра.
Через какое-то время здесь же появилась и тетка с инвалидной коляской. Увидев Лину, она подошла и бесцеремонно разместилась рядом, поставив коляску спиной к столу. От мужчины исходил крайне неприятный запах. Лина не знала, что и сказать женщине, но та начала первой:
— А вы, что, тоже решили не ночевать?
-Да, я буду сидеть здесь, пить чай и читать книгу.
-А вы летите кудой, в Германию? Во Франхфурт?
— Сначала туда, потом в Нью-Йорк. Во Франкфурте пробуду пару дней по делам.
— Ой! А я что придумала-то, может быть, вы пойдете мне на встречу, у вас-то точно получится. Понимаете, я очень нуждаюсь в деньгах, меня наняли, чтобы я с этим мужчиной слетала во Франхфурт, передала его родным, а потом вылетела домой обратным рейсом. А тут случай такой – задержка рейса. Я что придумала-то, я вам его оставлю с его билетом, а свои два сдам, хоть за один получу деньги, вам могу половину отдать. Я ему памперсы сейчас поменяю, в новых он доберется до места прекрасно. Ему ничего не надо, он — в депрессии. Работники аэропорта помогут вам его затащить и спустить, всего-то. Багажа у него нет, лекарства и запасной памперс у него в кармане, документы и доверенность я вам отдам, ночью он спит, ничего ему не надо, а утром его встретят родные и покормят. Я все равно для него чужая, он меня не знает. А у меня в деревне муж от рака печени помирает, ему всего-то тридцать пять лет. Денег нема вообще…
Лина от возмущения чуть не подпрыгнула на стуле:
-Женщина! Вы с ума сошли! Вам доверили сопровождать больного человека, а вы его готовы бросить прямо в аэропорту. Как вам не стыдно? У меня просто слов нет! Никто не возьмется за такое дело. Хорошо еще, что вы на меня напали с вашей идиотской затеей. Другие бы немедленно отвели вас в милицию.
-Ну ладно вам, не кипятитесь! Никто его мне особенно не доверял, его выбросили как паршивого вонючего кота из психиатрической больницы. Я там санитаркой работаю. Врачи связались с его родными, те перевели деньги на билеты и на мои услуги. А я дура и согласилась. А вдруг самолет грохнется, хто тадыть будет моего мужика спасать…
Мужчина в инвалидной коляске попытался пошевелить головой. Потом, не поднимая ее, тихо, но членораздельно сказал:
-Лина! Дорогая! Я узнал твой голос! Поверни меня, я хочу тебя видеть, я все слышал. Это я, Илья.
Обе женщины так и вскочили. Обе были удивлены услышанным. Лина подошла к «старику» и сняла с его головы бейсболку. На виске с правой стороны была странная пульсирующая вмятина. Лина приподняла голову «старика». На нее смотрел несчастный, измученный болезнью мужчина. Глаза его сильно косили и слезились. Он плакал. Из носа текла прозрачная жидкость. Сопровождающая взяла со стола салфетку и резко вытерла ему красный от раздражения нос.
Илья был моложе Лины на десять лет. Он, в прошлом ее сосед по подъезду, талантливый юрист, модный бонвиван, продал свою квартиру, попрощался, не оставил свой новый адрес и исчез из жизни Лины более чем на пятнадцать лет.
-Илюшенька! Я тебя узнала. Что с тобой случилось?
Женщина, сопровождающая инвалида, ехидно улыбнулась:
-Вона как судьба-то распорядилася, вона как я вас из толпы-то выделила. Но надо же такому случиться. Лина, правильно я вас называю, давай я ему памперсы поменяю на всякий случай, а вы пока подумайте над моей просьбой. Женщина быстро развернула коляску и потащила ее в мужской туалет. По пути она прицепилась к работнику аэропорта, он, нехотя засеменил за парой.
Лина села за стол, положила бейсболку Ильи на противоположный угол стола. Что могло с ним произойти? Он был всегда таким симпатичным, светским модником, практичным, энергичным парнем, скольким людям он помог. И Лине, и ее старшему сыну, и ее племяннице. И в каком ужасном состоянии он сейчас. Лина еле сдерживала слезы. Она взялась за голову. Множественные эпизоды жизни ее друга всплывали в ее памяти.
2.
1990год
Ранней весной этого года утром к подъезду дома, в котором жила Лина, подъехала огромная фура с мебелью. Ее поджидал стройный невысокий мужчина интеллигентного вида лет шестидесяти, в очках, в джинсах и клетчатой байковой рубахе. Из кабины вышли два здоровых парня. Они начали разгружать фуру. Новый сосед неумело ими руководил.Парни называли его хозяином. Лина закрыла балкон: ранним утром голоса рабочих казались особенно громкими, а маленький сын еще спал, и ей не хотелось, чтобы он проснулся раньше. Старший сын собирался в школу.
-Мама! Новые жильцы приехали? Мебель разгружают?
-Да. На последнем этаже продали квартиру. Сделали там ремонт, будут теперь жить новые соседи. Давай, допивай чай и беги в школу, а то опоздаешь.
Уже через пару часов Лина спустилась с младшим сыном, сидящим в прогулочной коляске, чтобы подышать свежим воздухом во дворе. Фуру уже разгрузили, рабочим осталось поднять на ремнях пианино на восьмой этаж. Хозяин волновался, но парни ловко набросили на себя ремни и потащили тяжелый инструмент. В кабину лифта пианино не помещалось.
Лина с сыном присела на скамейку и не без интереса наблюдала за происходящим.Новый сосед в очках очень волновался, он вошел в подъезд, чтобы проконтролировать процесс. Через несколько минут подъехала еще одна машина, небольшой грузовичок. Из кабины вышла женщина средних лет, миловидная с великолепной осанкой, на высоких каблуках. Бросились в глаза ее профессиональная укладкаи модная розовая помада. Пальто было распахнуто, из-под него был виден строгий твидовый деловой костюм.
В грузовичке было множество ящиков, картонных коробок с книгами, посудой, большие люстры, завернутые в старые простыни, пакеты с одеждой. Женщина осмотрелась, увидела фуру, успокоилась и стала ждать мужа. Семья привезла на новое место всю свою прежнюю жизнь.
Через какое-то время спустился мужчина в очках, он держался за сердце, но продолжал руководить процессом выгрузки домашнего скарба.
— Наташа! Ты беги на работу, скоро подойдет Илюша и мне поможет. Я взял отгул на сегодня, буду потихонечку все разбирать. Ребятам еще таскать и таскать. Слава богу, что все остальное помещается в лифт. Беги, только застегни пальто, а то еще холодно. А я посижу тут на лавочке, дух переведу.
Женщина поцеловала мужа в щеку на прощание и быстро удалилась. Новый сосед присел к Лине на скамейку, он не переставал держаться за сердце и тяжело дышал.
— Добрый день, я ваш новый сосед. И зачем я помогал им тащить пианино на восьмой этаж? Вот дурак! Теперь все болит, спина руки, сердце… Ладно, пройдет. Представьте, моя жена прекрасно играет на пианино!
— Вам не стоило поднимать тяжести. Есть же грузчики, им виднее, как и что делать. Отдышитесь, отдохните, посидите здесь с нами. Мужчина улыбнулся, но чувствовалось, что боль его сильно беспокоит.
— Я по специальности геолог, нефтяник, работаю в министерстве, а вы по какой части будете?
-Удивительно, но я тоже по части нефтепереработки, я — инженер-экономист. В нашем районе живет много нефтяников, базовый институт рядом. Моя семья в третьем поколении нефтяники. Очень рада знакомству, будет что обсудить.
— Так и моя жена тоже работает в нашем министерстве. Вот как мир тесен! Здорово, мы пригласим вас на новоселье как первую соседку, с которой я заговорил в новом доме.
3.
Но никакого новоселья не состоялось. А состоялись неделю спустя похороны отца Ильи. Он надорвался, когда помогал грузчикам тащить пианино, в тот же вечер у него случился обширный инфаркт, которого он не перенес. Он был известным ученым, рационализатором, автором сотни научных патентов.
Мама Ильи не смогла смириться с этим горем. Она каждый день проклинала новую квартиру, рыдала, довела себя до гипертонического криза. Врачи ее тогда спасли. Потом она постепенно стала приходить в себя, но без конца жаловалась Илье на боль в спине. Наконец, она решилась на полноценное обследование всего организма. Уже через несколько дней стало ясно, что боль в спине – это множественные метастазы от опухоли в груди, существующие как оказалось, уже давно, но резко проснувшиеся после стресса, смерти мужа. Рак был неоперабельным. Молодая совсем женщина, мать Ильи ничего не захотела делать, она впала в глубокую депрессию и стала ожидать своего конца. Никто не мог ей помочь, она отказывалась от всех госпитализаций, перестала есть и очень быстро сгорела на глазах и руках Ильи. Еще одни похороны были тем летом.
Бедный Илья! Он остался без родителей в течение того ужасного года. Соседи пытались поддерживать юношу как могли и умели. В деньгах он не нуждался, с новыми людьми сближался неохотно. Однако с Линой у него установились очень дружеские отношения.
К зиме он все-таки разобрал все коробки окончательно, раздал и выбросил всю одежду родителей, чтобы меньше переживать их утрату, купил двух маленьких щенков, породистых королевских борзых. Он закончил юридический факультет и к тому времени уже работал по специальности в том же Министерстве, где служили его родители, был там на хорошем счету. Его зарплата была вполне приличной по тем временам, кроме того, он еще оказывал платные услуги в частных юридических фирмах. Илья покупал себе много сладкого, мучного, готовил еду он только своим питомцам, а сам питался всухомятку. Он, высокий статный парень с вьющимися шатеновыми волосами, серыми глазами, с очаровательной улыбкой, гордо держал осанку, знал себе цену. Илья очень хорошо одевался, иногда несколько вычурно, ярковато, но дорого и модно. Он обожал своих собак, любил с ними гулять в парке, присаживался на скамейку, рядом сидели собаки, закуривал сигарету в красивом мундштуке, поправлял очки в золоченной оправе, мог долго разговаривать с животными, которые его тоже обожали и слушались.
У Ильи оказалось много друзей и родственников. Один из них, двоюродный брат был известнейшим в Москве бардом, которого все знали. Он трагически ушел из жизни, но остались его друзья. Илья очень гордился им и его окружением. В его доме стала часто звучать музыка, гитара и пианино, на балконе появлялись знакомые артисты, дым от сигарет стоял коромыслом, около дверей стали появляться авоськи с десятками пустых бутылок из-под вина, водки и пива.
Илья не был женат. Лина предлагала познакомить его со своими подругами. Он любил женское общество, но жениться совсем не хотел и открыто говорил это Лине.
— У меня хватает денег не уборку квартиры, на садовника и охранника на даче, а готовить мне не надо, я ем в столовой на работе. А вечером, когда я кормлю собак, я себе тоже устраиваю легкий ужин, чай с булочками, мне хватает и мыть ничего не надо.
К нему часто заглядывал пожилой мужчина, старший брат его покойной матери. Он собирался эмигрировать со всей своей семьей в Германию, продавал свою дачу. Илья познакомил Лину с ним. Уже через месяц Лина с мужем поехали смотреть на эту дачу в Дорохово. Им хотелось, чтобы дети проводили время летом на свежем воздухе, пока Лина не работала и сидела с детьми в декретном отпуске. Дача не подошла, хотя была в прекрасном состоянии, очень обжитая и комфортная, но добираться на машине девяносто километров в одну сторону по пробкам оказалось долгим процессом. Лина с мужем на семейном совете решили пока гулять во дворе. Дядя об Илье много не распространялся, однако попросил Лину не бросать его, приглядеться к нему, принять его особенности. Лина дяде обещала, но со своей занятостью, никаких особенностей у Ильи не замечала. Через год дядя Ильи улетел с семьей во Франкфурт.
Время бежало. Дружба с Ильей становилась все крепче. Вечерами он часто приглашал Лину попить чай и поделился с ней всеми новостями. Лина сбегала на часок из дома, оставляя детей на мужа. У Ильи она отдыхала, болтала с ним о кино и театре, о жизни вообще, с особым удовольствием пила свежезаваренный к ее приходу чай с мятой и чабрецом. У Ильи всегда стояла на столе небольшая хрустальная вазочкас серебряным ободком с вкусными конфетами или печеньем. Он был сладкоежкой, не жалел денег для себя и гостей, покупал много всего вкусного. Лина сидела дома с детьми, работала урывками, в театр, на выставки в музеи и кино не ходила, она еле успевала читать избранные книги. Быт съедал все ее время, она превращалась в домохозяйку с развлечением в виде просмотра пустых телепередач в свободное время. Но и этого времени было крайне мало. Тот час, проведенный с Ильей, был вечерней передышкой и заполнением интеллектуального вакуума.
Двоюродный брат Лины, живший тогда в Кишиневе, попросил помочь своей старшей дочери с поступлением на юридический факультет МГУ или в профильный институт. Девушка приехала в Москву, и у Лины появилась дочь. Она поселилась в комнате старшего сына, который был младше ее на год. Ребята подружились, жить стало веселее.
Илья хорошо знал самых известных юристов, он активно с ними работал, знал, что происходит в стране из первых уст. Разумеется, Лина обратилась за помощью к Илье. Ей было не стыдно просить за племянницу, она была красавицей и отличницей, прекрасно знала многое из юридической практики. Ее мама была известным адвокатом. Девушка мечтала продолжить семейную традицию. Илья помог своими связями, и девушка, пройдя блестяще собеседование, была зачислена на юридический факультет.
А через год уже сын Лины поступил на этот же факультет и тоже не без помощи Ильи. Лина и Илья доверяли друг другу. Зная, на сколько занята и закручена соседка, Илья помогал ей всем, чем мог, знакомил ее с «нужными» людьми, врачами и представителями богемы, оформлял документы по приватизации своей квартиры и Лины. Он притаскивал соседке дефицитные продукты, делился продуктовыми карточками. Илья мог долго рассказывать Лине про своих родителей, про родных и про друзей. Он ими очень гордился и пытался поддерживать отношения с теми, кто иммигрировал.
4.
1997 г.
Лина наблюдала за человеком, который наслаждался своим одиночеством и ничего не хотел менять в своей личной жизни. Но однажды в его квартире появился парень лет двадцати необыкновенной красоты. Высокий стройный брюнет с роскошной иссиня- черной шевелюрой. Большие карие с персидским разрезом глаза, необыкновенно правильные пропорции и черты лица, словно вылепленные из гипса и раскрашенные, ярко розовыегубы, смуглая кожа с природным восточным румянцем. Парень приехал в Москву из провинции на заработки, он был бездомным, нищим и голодным. Где Илья его нашел, никто не знал. И именно тогда с появлением этого юноши вся жизнь Ильи переменилась.
Теперь он гордо вышагивал в парке с молодым красавцем и парой аристократических собак, Парня он отмыл, обогрел, приодел, приобул, сделал ему модную стрижку. Время от времени молодые люди присаживались на скамейку, Илья доставал серебряный портсигар отца, демонстративно его открывая, доставал сигарету, вставлял ее в красивый мундштук, а красавец «перс», так его называл хозяин, подносил зажигалку. Все это выглядело очень кинематографично, правда плохо вписывалось в то смутное время.
Перс теперь обслуживал Илью, ходил в магазин, доставал продукты, убирал дом, запускал стиральную машину, гладил, готовил Илье свои любимые блюда, бегал часто на почту за документами для Ильи и переводил деньги себе на родину. Илья привыкал к нему и постепенно стал полностью от него зависим, в том числе, и в личном плане. Он полюбил этого юношу всей своей одинокой душой и открытым сердцем. Перс совсем не возражал. Они стали жить вместе как пара. Это была та странность Ильи, о которой говорил его дядя.
Летом того года Илья с «персом» уехали на родительскую дачу. А уже осенью Илью было не узнать. Он приехал грустным и растерянным. Всей его жизнью управлял его любимый перс, все деньги находились у него в распоряжении, и вел он себя как полноправный хозяин. На руке у него появился широкий золотой браслет, на груди висела тяжелая золотая цепь, а на безымянных пальцах – огромные перстни с красными камнями.
Илья много пил с какими-то новыми друзьями. Они его бросали под утро совершенно пьяным, спящим на полу. Дверь квартиры часто была на распашку. Соседи по лестничной клетке вздрагивали от громкой музыки и мата. Все больше странных людей в окружении Ильи появлялось, явно первых встречных. Перс, утомленный оргиями, преспокойно спал на кровати родителей, плотно закрыв свою дверь, иногда вставал, чтобы разогнать пьяниц. В доме стали пропадать самые дорогие вещи- картины и статуэтки, книги, посуда и дорогая одежда. Илья терял из-за алкоголя свои позиции на работе, он лишался заработка, а его «верный перс» вымогал у него все больше и больше денег. Илья перевез на дачу все альбомы с фотографиями своей семьи, коллекцию редких монет, которые папа собирал всю жизнь, уникальные нотные издания, подаренные маме известными музыкантами, старинные книги.
Он мало что рассказывал тогда Лине о своей жизни. Во время уже редких традиционных вечеров чаепития, которые перс люто ненавидел, Илья как ребенок плакал, уткнувшись в плечо Лины.
Он объяснял свои запои поведением перса, которыйзаставлял его ревновать, уходил, хлопнув дверью, потом звонил и шантажировал его. А Илья шел на все его условия. Тем временем, одна беда нагоняла его за другой. Сначала по непонятной причине умерла одна его любимая собака, потом буквально через месяц – другая. Илья сначала хотел завести себе новых щенков, но перс категорически запретил ему это делать, сказал, что ему надоело жить на кухне, варить им еду и дышать этим невкусным не выветриваемым запахом. А еще через месяц сгорела до тла его родительская дача. Илья сказал, что кто-то залез с целью кражи, а потом, чтобы не оставлять следов, поджег ее. Дом был деревянным, соседи вызвали пожарную машину, но пожарники не смогли быстро среди ночи найти достаточное количество воды на участке, в итоге наблюдали как дом догорел до тла. Илья рыдал опять – сгорели все фотографии его родителей, родных, его самого в детстве и юности. Остатков коллекции монет в доме не нашли. Ноты тоже сгорели вместе с книгами. Он продал за копейки участок земли и в тот же вечер пропил все деньги с неизвестными друзьями.
Лина пыталась ему внушить что-либо, ругала его, призывала взяться за голову и решительно вернуться к работе, но Илья спивался, более того, стал употреблять наркотики. Лина заметила у него следы игл на руке. Это было начало конца. С работы его попросили уйти. Но у Ильи еще оставались средства, оставленные его родителями, которые были при жизни более, чем обеспеченными людьми. Его отец был известным ученым, рационализатором, автором более сотни научных патентов. Илья всегда говорил Лине, что это неприкосновенный запас на самый крайний случай. Вот тогда в его доме появился еще один «перс» лет шестидесяти.
Последний шаг Ильи, о котором знала Лина, был тот, что он сдал свою большую квартиру, а сам переехал в однокомнатную «хрущевку» в спальном районе. Он с персами жил на деньги от сдачи квартиры.
А еще через год Илья неожиданно заглянул к Лине. Он потрепал по голове ее младшего сына, поцеловал Лину, попросил ее купить дешево талоны на водку, выручить его тем самым и поддержать. В качестве подарка к Новому году Илья всучил Лине коробку с бантом, просил положить ее под елку и открыть только в канун Нового года.
-Линочка! Это тебе на память от меня, больше уже ничего нет. А водку я сейчас не пью. И больше не колюсь. Все это я теперь «завязал». Персы меня покинули, обобрав до нитки, и я, вдруг, воскрес и прозрел. Даже в бога поверил. Хватит – напился с лихвой, хочу работать! Больше нет никакого дурмана.
Лина дала ему деньги и взяла талоны только для того, чтобы лишить Илью на всякий случай соблазна.
-Линочка! Я решил продать эту квартиру со всем скарбом, зачем мне такая большая, ничего мне не надо, не хочу вспоминать свое ужасное прошлое, буду жить в маленькой квартирке, почти в лесу в спальном районе. Нашел покупателей, буду оформлять сделку. Мне за нее дают приличные деньги. Заведу опять борзых. Все наладится, буду тебе звонить, сообщу тебе новый номер телефона, как только въеду в новую квартиру. У меня друзей-то и не осталось. Персы всех разогнали. Все время вспоминаю своих несчастных родителей. Представляешь, в мирное время не осталось ни одного их фото. Если у тебя когда-нибудь будет дача, не свози туда ничего ценного, держи память о родных всегда при себе. До свидания, Линочка!
5.
Больше она с тех пор не видела Илью. В канун того Нового года она открыла подарок Ильи и расплакалась. В коробке была та самая хрустальная ваза, которая всегда стояла у Ильи на кухне. В ней- шоколадка. –то На серебряном ободке была надпись – « Дорогому Илюшеньке, в годик на память от папы и мамы». Она попыталась разыскать Илью, чтобы вернуть ему самую дорогую вещь, оставшуюся после смерти его родителей, но сразу не смогла найти его адрес, потом закрутилась, а потом совсем забыла.
И вот сейчас встретить его в таком ужасном состоянии…
Сопровождающая Илью, тетка возвращалась в ресторан, толкая перед собой инвалидную коляску с обездвиженным стариком.. Он по-прежнему сидел привязанный, его опущенная голова болталась. Из носа опять текла бесцветная жидкость. Тетка суетилась, присела рядом с Линой, резко дернув коляску. Она уже готова была опять просить Лину позаботиться об Илье, но Лина ее опередила.
-Я не знаю, как вас зовут, но я согласна полететь вместе с Ильей и доставить его в целости и сохранности родным. Прошу вас не возвращать мне никаких денег, мне ничего не надо. Дайте только его документы, доверенность и инструкции, кто нас будет встречать и где.
-А, я-то, Маша. Вот у меня целая бумаха имеется. Тама все и прописано. Кому сдать-то и где. Мне ее из больнички дали. Я ему памперсы — то в туалете уже поменяла, он уже пописал, долетит. Пить ему давала, вода у него в кармане и докУменты. Осторожно с его головой, ему ж, бедолаге ктой-то дал бутылкой по голове, видите шов большой у виска, тама костей в его голове уже нет, одна натянутая кожа. Его после этой операции паралич-то и хватил. Бандиты убежали, говорили, что два цыгана какие-то пришли его квартиру грабить. А у него никого нет, соседи потом после операции пристроили его в психиатрическую больничку, забрав у него квартиру. Там-то его нашел какой-то его брат из Германии. Дал мне деньги, сделал нам паспорта на этот вылет… Ну так как? Я пойду? Тадыть — хорошего вам полета! Женщина быстро схватила свою сумку и ушла.
Лина повернула коляску к себе. У Ильи текли слезы, он все слышал, был рад, что кто-то рассказал ей про его ужасную жизнь. Лина подошла к нему, надела ему бейсболку, обняла его, они молча сидели и плакали. Так прошла эта ночь. Объявили посадку на самолет.
Лина встала, прикрепила свою сумку к инвалидной коляске, и они двинулись в зал на регистрацию… Илья тихо спросил:
-Лина, дорогая! Зачем все это? Куда я теперь…