1993 год
1.
-Нет, хозяйка, так дело не пойдет. У вас в проекте двусторонний камин?, – очередной строитель внимательно осматривал дом Ольги, держа в руках чертежи его проекта.
-Да, и это, на мой взгляд, очень красиво придумано — и в гостиной и в кабинете.
-И работают, каждый по себе, верно?
-Верно. Но мы ни разу еще их не зажигали. Видите ли мы очень редко бываем на даче.
-У вас, хозяйка, при строительстве нарушены все правила техники безопасности, руки бы надо оторвать вашим специалистам. Вы же можете сгореть, если зажжете любой из этих чудовищ!
-Да что вы? А мы только что ремонт закончили, все такое новое симпатичное.
— А я вот смотрю на ваши чертежи, они тоже какие-то левые, ворованные где-то, очень приблизительно соотносятся с вашим домом. Что же сейчас творится – все такими заделались спецами, «самоделкины»! Такая техническая безграмотность! А все, как один, кто с деньгами, вы, например, все туда же –обязательно строить коттедж! Ну, ну…
Короче говоря, вам надо все переделывать, дымоход, вентиляцию, крышу проверить, трубы и только потом перекладывать повторно всю вашу «красоту». Вот, держите ваши бумажки – чушь собачья! Готовьте деньги, многое придется переделывать, а если надумаете, сразу же мне звоните, я пришлю вам бригаду, они быстро справятся.
-Хорошо, договорились, большое вам спасибо за экспертное заключение, вот возьмите деньги за визит, будем с вами на связи.
Строитель попрощался и уехал. В это время как раз вернулись с лыжной прогулки муж Артем с сыном. Жена выглядела растерянной. Артем снисходительно на нее посмотрел и спросил:
— На что ты тратишь свое свободное время? Лучше бы прошлась и подышала свежим воздухом, смотри какая красивая снежная зима. Ты же прекрасно понимаешь, что это был очередной развод на деньги. Сколько уже их было! Ей богу, перестань верить этим великолепным «специалистам»! Ладно, не расстраивайся, ну что в этот раз сказал этот прораб «перестройки»?
-Сказал, что надо камины переделывать, они сделаны с большими нарушениями и что это грозит тем, что мы можем сгореть.
-А, если не использовать камины, жить в этом доме можно?
— Да, конечно, жить можно.
-Ну вот тебе и решение, у нас все итак красиво! Все твои гости увидят наши камины, можно туда положить декоративные бревна, в доме такие толстые стены, так тепло, не будем зажигать эти камины … вот и все. Нет у нас сейчас денег, надоело бесконечно тратиться на этот дом. Не надо быть перфекционисткой! Осталось только подкрасить кирпичи на каминах и затереть швы. Я попрошу одного знакомого этого сделать. Он с радостью приедет и бесплатно подкрасит.
Ольга решила, что муж скорее всего прав. Артем обещал завершить художественное оформление каминов к следующим выходным.
Через неделю семья приехала на дачу. Ольга, увидев творчество приятеля Артема, очень расстроилась, ушла на кухню пить кофе. Артем тоже не ожидал превращения симпатичных классических каминов в деревенские грубые печи, раскрашенные в малиновый и белый цвет. Они смотрелись очень пошло, портили вид гостиной и кабинета. Ольга поняла, что опять ей придется все переделывать, никому нельзя доверять, что бесплатным бывает, как всегда, только сыр в мышеловке, что насос по выкачиванию денег под названием «дача» продолжает работать на полную мощность. Этим же вечером друзья порекомендовали ей хорошего специалиста по каминам, печника, который все делает медленно, но ответственно и не очень дорого. Она созвонилась с печником и договорилась о встрече на даче в самое ближайшее время.
Ольга взяла работу на дом, уехала на дачу и ожидала визита печника. Вскоре раздался сигнал машины.
2.
Это приехал печник. Мужчина лет пятидесяти, похожий на почтальона Печкина из известного мультика, худой длинный и с усами, придерживая шапку ушанку, выскочил из машины и побежал открывать дверь на заднем сиденье. Он подал руку полной женщине в старомодной норковой шубе и норковом берете огромного размера. Дама вышла из машины и попросила водителя достать из багажника пакеты, как она выразилась с провизией, термосом с морсом и сменной одеждой и обувью.
Водитель, он же специалист по каминам, представился Леонидом Илларионовичем, а миловидную даму, неопределенного возраста, которая оказалась его женой, он назвал «душа моя». Странная пара вошла в дом. Леонид начал в первую очередь ухаживать за женой, помог ей снять шубу, сапоги, достал ей удобную домашнюю обувь и теплую белую пуховую шаль. Дама сняла с головы берет, поправила великолепно уложенные на украинский манер вокруг головы две русые косы. Женщина улыбнулась. Ее голубые глаза засияли, и морщинки у глаз, как лучики солнца, украсили и без того очень счастливое лицо женщины:
-Меня зовут Вероника Михайловна, я всегда сопровождаю своего мужа в дальних поездках, надеюсь, что я не помешаю вам. Куда можно поставить кастрюльки с обедом для Ленечки?
Тем временем, печник тоже поинтересовался, где ему можно переодеться и подготовиться к работе. Все это было так необычно, непривычно. Ольге даже показалось, что пара разыгрывает перед ней какой-то спектакль. Очень профессионально разыгрывает. Однако печник скоро вышел в чистом отглаженном рабочем комбинезоне.
А Вероника Михайловна направилась на кухню выкладывать свои припасы, предварительно спросив, можно ли ей немного похозяйничать.
Ольга растерялась от неожиданности, но кивнула и показала женщине, где холодильник, где плита, буфет, где лежит посуда. Хозяйка с Леонидом начали инспектировать камины.
Ольга наблюдала за мастером, он внимательно осмотрел камины внешне и внутри на первом этаже в столовой и гостиной, поднялся на второй этаж, представил весь предполагаемый путь дымохода, забрался на мансарду по лестнице, проверил трубы, которые выходили на крышу. Ольга немного успокоилась только тогда, когда он благополучно спустился по узкой лестнице с мансарды и присел на пол. Он устал и попросил у нее разрешения выпить морсу.
На кухне за обеденным столом реально восседала Вероника Михайловна. Она разогрела обед, накрыла стол на трех человек, разложила на домашние полотняные салфетки тарелки, столовые приборы и стаканы. В кувшин налила морс, который стал художественной доминантой вишневого цвета на белой скатерти. В глубокую тарелку был аппетитно разложен салат из свеклы, тоже яркий и вкусно пахнущий, а на плите в кастрюле томился суп из белых грибов. Хлеб аккуратно лежал в корзинке, накрытый до поры до времени полотняной салфеткой.
-Дорогая хозяюшка, Ольга Дмитриевна! Милости просим присоединиться к нашей скромной трапезе. Очень простые закуски, суп из наших грибов и голубцы со сметаной. Я уверена, что вам некогда возиться с обедом для себя самой. А так образовалась целая компания. Присаживайтесь на свое любимое место, ну, а мы с Ленечкой, уже потом.
Ольга открыла полупустой холодильник:
-Большое вам спасибо, я никак не ожидала, все так красиво выглядит и вкусно пахнет. А у меня есть кусок колбаски, сыр. Но я могу угостить вас кофе и вафельным тортиком. Я больше ничего не покупала, я здесь на пару дней ради вас.
Все сели за стол, Вероника Михайловна разложила по маленьким тарелкам салат, потом следовал суп и домашние голубцы. Ольга таких голубцов не ела с раннего детства. После смерти бабушки никто не возился с такими блюдами, времени на это не было, да и не всегда под руками были необходимые продукты.
Леонид с улыбкой смотрел на Ольгу, с гордостью на Веронику Михайловну, он точно знал, что такие домашние блюда не могут не понравиться молодой хозяйке.
-Сначала мы вместе пообедаем, насладимся трапезой, выпьем чаю. У нас к чаю есть домашние пироги с ягодами — калиной, черноплодной рябиной и брусникой. Очень вкусные и полезные. Верочка умеет замечательно выпекать пироги, поверьте мне. Нам не надо никакого сыра, колбасы и торта. С вас только кипяток, а чаек у нас тоже не простой, с мятой и чабрецом. А уж потом мы с вами обсудим, что нам придется делать.
Давненько Ольга не сидела в качестве гостя на своей кухне, да еще и в такой странной компании. Она начала присматриваться к Веронике и Леониду. Они были очень разными людьми.
Леонид казался обычным мастером, хорошо воспитанным, знающим себе цену, а Верочка, она же Никочка, она же «душа моя» явно имела какое-то особое аристократическое происхождение. В любом случае пара выглядела как единство абсолютных противоположностей.
Чай действительно был ароматным, а необычный ягодный пирог, в котором много ягод и минимум теста, наивкуснейшим. Леонид первым поблагодарил Веронику Михайловну за заботу, вкусный обед. Он встал и как-то торжественно подошел к ней и поцеловал руку. Выглядело это комично, но трогательно.
-А теперь, дорогая хозяюшка, я вынесу свой вердикт. Пойдемте, уединимся, не будем смущать Верочку в момент уборки.
«Цирк, да и только»,- отметила про себя Ольга и пошла в гостиную обсуждать с профессионалом камины.
— Для того, чтобы вы могли пользоваться каминами, вам придется разобрать их полностью, расчистить от кирпичей, штукатурки и краски путь всего дымохода от первого этажа через второй, вплоть до крыши. Это приведет еще к одному настоящему ремонту в доме. Лучше его провести в летний период. Камины собраны с техническими нарушениями, проверить все досконально невозможно, но я уверен, что это так. И уверен, что вам это известно. Видите ли, ваш дом – это не садовый деревянный домик. Это или ваша мечта или ваша могила!
Ольга уже подобное слышала пару недель назад.
— Если вы все-таки собираетесь жить в этом доме, то тогда я бы посоветовал вам ничего не трогать, только перекрасить и облагородить ваши камины. Я готов при наличие соответствующей краски и двух кирпичей вам в этом помочь. Тогда возможно будет демонстрировать их как декоративные излишества и ни в коем случае не зажигать.
Да, и эта версия была ей знакома, Артем ее уже озвучивал.
— Пройдут годы. Тогда вам все равно придется все переделывать в доме, уж слишком много в нем несуразиц — и в планировке, и в технической части, и во многом другом. Вы приведете его в тот вид, которого вы достойны. Глядишь, к тому времени решатся вопросы по водоснабжению и газоснабжению. А пока вы работаете, дети учатся, живите в этой свежеокрашенной шкатулке, ведь, главное в доме – не камины, а люди, то есть, вы сами. Вот собственно и все, что я могу вам предложить на сегодня.
Сначала Ольга расстроилась, вроде бы ничего нового этот Леонид ей не сказал. Однако, буквально через минуту, ей стало окончательно ясно, что он во многом был прав. Зачем затевать переделку дома в ближайшее время, если через пару лет обещали провести газ в деревню и обеспечить ее водой. Вот тогда и надо будет делать глобальный ремонт. А сейчас успокоиться и принять то, что есть.
— Леонид Илларионович! Готовы ли вы приступить к облагораживанию наших каминов? Что вам для этого надо подготовить?
— Мне нужно перекрасить ваши камины желательно в кирпичный цвет, это будет вполне достойно и натурально выглядеть. А доски, полки, можно выкрасить в цвет дуба, что придаст каминам благородства, а пока то, что я видел, выглядит, извините меня, пошловато. У вас рядом есть магазин стройматериалов?
— Есть небольшая лавка и совсем рядом, там все можно купить. Я дам вам деньги, вы готовы сейчас поехать?
— Конечно, я сейчас поеду и все куплю, попрошу там ребят разбить в крошку пару кирпичей, чтобы не шуметь и не сорить у вас дома, хочу добавить кирпичного цвета в краску, камины будут выглядеть, как только что собранные.
Леонид оделся, взял деньги и поехал покупать необходимое. Удивительное поведение печника вызывало у Ольги большое уважение. Он с одной стороны предупредил ее об опасности, о всех нарушениях, а с другой стороны ни намека и никаких признаков вымогательства денег. Странно, однако…
Ольга пошла на кухню проведать Веронику Михайловну.
3.
Вероника Михайловна, наведя полный порядок на кухне, сидела и читала газету. Она прикрыла плечи тончайшей белой шалью. Ее присутствие делало простую кухню домашней и уютной.
-Что-то интересное? — спросила Ольга. Вероника Михайловна сняла очки:
-Я, знаете ли, по специальности экономист, кандидат наук, вот читаю статью своего бывшего мужа по экономике.
Очень хорошо написана, интересно и аргументировано, выводы и векторы развития указаны, единственно, что все это не имеет никакого отношения к происходящему сегодня, одни наивные декларации.
-А как фамилия вашего бывшего мужа?
— Чекалин Виктор Тимофеевич, знакомое вам имя?
-Вероника Михайловна! Извините меня, пожалуйста, но ведь это еще недавно один из самых известных советских экономистов, который мог представлять нашу действительность в реальных цифрах, он писал о перспективах нашей экономики, верно?
-Да, Витя мой бывший муж, я им всегда очень гордилась. Но бывает и так, Олечка, что ты живешь много лет с родным человеком, а он и не догадывается, какая твоя любимая книга, любимое блюдо, любимый цветочек, а другой совсем чужой человек может стать тебе близким за несколько часов разговора.
И, опережая ваш вопрос, мы с Виктором два года назад развелись. Наш общий единственный сын живет отдельно со своей женой и двумя внуками в Литве. А я вышла замуж за Ленечку. Я давно не работаю, ухаживаю теперь за новым мужем. Нам, конечно, не хватает тех денег, которые Леня зарабатывает. Приходится сдавать мою большую академическую квартиру, которая досталась от папы. Летом мы живем на нашей даче в Мозжинке, в Академическом городке, а зимой – в небольшой квартире Лени.
— А как же так получилось, что вы отважились развестись с таким известным человеком, с отцом вашего единственного сына ? Что же это за история с вами приключилась?
В это время вернулся Леонид, он доложил, что все необходимое он купил, чеки выложил в прихожей и приступает к работе над каминами.
Вероника Михайловна извинилась, подошла к Леониду и спросила, желает ли он выпить чаю во время работы. Леонид, как настоящий артист, ответил:
— Душа моя! Спасибо родная, пока ничего, отдыхай, я скажу тебе, если мне что-нибудь понадобится.
Вероника Михайловна вернулась на кухню и продолжила:
-Я могу рассказать, если вам интересно. У нас будет достаточно времени на это.
4.
Вот представьте себе, что ситуация была очень похожей на вашу. Наш дом в Мозжинке большой и старый. В какой-то момент все там начало ломаться и рушиться. Но прежде всего начала рушиться наша совместная жизнь. И вот почему.
Мне раньше всегда казалось, что мы с Виктором всегда говорили на одном языке, были во многом единомышленниками. Я его поддерживала во всех его начинаниях. Он очень талантливый человек, ученый — аналитик в области экономики, трудоголик, автор многочисленных книг. Мы познакомились в Академии Наук, когда оба там работали и защищали кандидатские диссертации. Мне он понравился тем, что был отличен от всех. Он высоко держал голову, никогда не боялся высказать вслух свои оригинальные мысли по многим экономическим и политическим вопросам. Редко его смелое мнение совпадало со мнением большинства. И это мне особенно нравилось.
Я в него влюбилась, думаю, что Виктор тоже был в меня тогда влюблен. Мы поженились. К тому моменту наши родители умерли, братьев и сестер у нас не было. Оба много работали. Нам очень повезло – была собственная крыша над головой, огромная уютная квартира и дача. Мой отец был собирателем живописи, прекрасные картины и сейчас украшают мой дом, а мама была книгочеем, наша библиотека насчитывает более пяти тысяч книг. В нашей семье каждая новая книга была кладом. Мы всегда читали книги и потом обсуждали прочитанное.
Я очень хотела иметь детей, Виктор долго был против. Он хотел внимания только себе и всегда. Но я его уговорила и, наконец, родила мальчика. Никаких домработниц у нас не было. Мы решили, что я плотно начинаю заниматься воспитанием и образованием сына. Кроме того, мне надо было поддерживать быт — убирать, стирать, гладить, ходить в магазины, доставать продукты, стоя часами в очередях, готовить обеды и ужины. Короче говоря, вести хозяйство. Юбки, блузки и платья были заброшены, в ход пошли брюки и свитера. Муж работал, писал книги, зарабатывал деньги, а я решала абсолютно все хозяйственные вопросы. И позже для меня появилась еще необходимость помогать нашему сыну в школе с уроками, посещать с ним секции и кружки. Разумеется, у меня и Виктора должен был быть самый талантливый и умный сын. Но это была обычная практика неработающей женщины. Я конечно, скучала по научной работе, но Виктор сказал, что он будет кормильцем в семье, а я должна быть его надежной опорой и создать все необходимые условия для достижения его успехов в науке.
Он ездил по всей стране и за рубеж на различные симпозиумы и форумы, совещания, выступал с докладами, а я радовалась за него, всячески ограждала его от всех хлопот. К нам приходили многочисленные наши коллеги, друзья. Я всех принимала, обслуживала, иногда их было так много, что я, меняя блюда, не успевала даже присесть за стол. Вечером я всегда валилась с ног, но до того момента, пока я окончательно не упаду, муж репетировал, обкатывал на мне свои доклады и выступления. Я делала ему замечания, что-то поправляла, всегда его хвалила. Потом он шел к себе в кабинет и спокойно засыпал. А я не могла прочесть на ночь и десяти страниц новой книги. Мне не хватало тепла, ласки и простых объятий.
А что у нас самое главное в жизни — любовь, именно она-то и начала испаряться. Виктор постепенно перестал на меня обращать внимание. Сын вырос под его влиянием большим эгоистом, оба привыкли к тому, что мама им все должна делать. Я превратилась в многофункциональную прислугу. У мужа появилась привычка указывать мне, что делать и как. Крошечное внимание – цветы, муж и сын дарили их мне формально только два раза в год – на мой день рождения и на 8 марта. Слово подарок было выброшено из семейного словаря. Объяснение было очень простым: у них нет времени на походы в магазин для выискивания ненужных вещей. А я мечтала о совместных путешествиях, прогулках в парке или в лесу, о музеях, концертах и выставках.
Я решила вернуться на работу, чтобы заработать деньги, а на них нанять помощницу по дому и кухне. Мне надоело заниматься хозяйством, все равно никогда всех дел по дому не переделаешь. Кроме того, эту мою славную активную многолетнюю деятельность никто никогда не ценил. Но этот фокус не прошел, все чужие женщины Виктора раздражали. К тому моменту он уже был избалован мной. Все по-прежнему должна была делать только я. Моя попытка сопротивления была подавлена, она вызвала «бурю в стакане» и дополнительное унижение.
Я оказалась бесправной и очень от него зависимой женщиной. Мне выдавались скупые деньги «на жизнь», в понятии Виктора на еду и коммунальные платежи. Он считал, что остальное – одежда, отдых, развлечения в жизни, все это не для меня. А я же женщина! Мне, естественно, хотелось приодеться, съездить в санаторий подлечиться, привести себя в порядок, встречаться со своими друзьями, жить полноценной жизнью, а самое главное – быть любимой. Сколько лет можно было оставаться «радостной» домохозяйкой? Кому я могла пожаловаться на «гения»?
Началась «Перестройка», она требовала новых взглядов на экономику и быстрых решений накопившихся в стране проблем.
Виктор начал публиковать статьи в газетах и журналах, его узнавали на улицах, он выступал на телевидении, к нему пришла слава и деньги. А меня он отодвинул, как говорится, в «дальний ящик». Самыми его расхожими выражениями тогда стали – «где моя свежая сорочка; хочу именно этот галстук; почему ботинки еще не почищены; уже пять часов, почему не подан обед; сегодня ничего нет нового и я устал; где свежая газета; я уезжаю завтра, меня пригласили выступить в Н-ске».
Он был тогда очень востребован. Вот посмотрите на его фото в этой газете, пожилой полный мужчина с крупными чертами лица, с большими карими глазами, большим носом, высоким лбом, с густыми седыми волосами. С одной стороны обычная внешность, а с другой – одни глаза его чего стоят, в его пристальном взгляде весь его ужасный характер.
Я наблюдала за ним, сначала даже ревновала, думая, что возможно у него появилась другая женщина, но нет, он был сосредоточен только на себе. Виктор постепенно становился еще большим эгоистом и домашним тираном. Все чаще я чувствовала унижение и слышала грубые и хамские высказывания. Он возомнил себя гениальным лидером, а всех остальных, включая самых близких друзей, презирал. Он вершил судьбу страны, он готовил великие события, а я думала только о каких-то человечках. Значит, я – ничтожная личность, мелко плавающая. Это он тащит самый тяжелый человеческий груз в своей голове- мысли о глобальном перевороте в экономике.
Я только и успевала от него выслушивать:
-Принеси это, сделай то, ты должна, давай, давай, давай…
Мои родители бы сошли с ума, если бы стали свидетелями его поведения.
Во время его отсутствия я много читала, если были деньги, то ходила в театр с подругами. Я была одинока, живя с ним. Сын уехал в Литву со своей семьей. Его жизнь совсем не волновала мужа.
Виктор купался в своей славе, стал еще более честолюбивым и тщеславным. И очень активным, он был на подъеме, на пике. Он никого не жалел и никого не любил. Гости перестали к нам захаживать, его побаивались, он унижал их в любом споре. Но я все еще не теряла веру в наши близкие отношения, хотя моя душа сначала тлела, потом сгорала, но сердце все равно прощало ему такое неприглядное поведение. Я продолжала его тихо любить в надежде, что однажды Виктор оценит мое терпение. Я себя успокаивала еще и тем, что у меня есть свои квартира и дом, «гениальный» муж, вполне благополучный сын, подруги, я не голодна, я не в застенках, я свободна, пусть даже не во всем, и это значит, что я вполне благополучна. Не знаю, как вам дать почувствовать надвигавшийся тогда на меня внутренний холод, опустошение, безумное желание снять с шеи совсем обнаглевшего человека, своего мужа. Силы мои были уже на исходе. Видите ли, я росла в семье, где все любили и уважали друг друга. Я возможно очень сентиментальная, наивная, но в то же время я не могу переносить потребительского к себе отношения. Казалось бы, а что такого особенного готовить и убирать для любимого, да еще и гениального мужа? Кто, кроме женщины, должен в семье заниматься хозяйством? Все верно, это обязанности жены. И она готова перевернуть весь мир, но только на добровольных началах и ради любви.
Любимым же для мужа оставался только он сам. В какой-то момент он потерял профессиональную бдительность. Его экономические статьи постепенно начали идти вразрез с политическими решениями. Его поклонники из различных политических групп перестали петь ему осанну. Я его предупреждала и говорила ему об этом, но в его глазах я потеряла свой авторитет. Когда мы оставались с ним вдвоем он говорил со мной в основном о том, какой он гений. И это больше всего меня раздражало.

5.
А я? Я раньше была очень расторопной, энергичной, а с возрастом все это куда-то делось. Я сдала дачу, на эти деньги стала приводить себя в порядок, жить как когда-то мечтала. Но сил и желания все равно не было. На работу в институт я не пошла, все это сейчас бессмысленно, отделы наши расформировали или развалили, не ясно даже, чем сейчас там после «Перестройки» возможно заниматься. На мой взгляд, наступил полный конец фундаментальным исследованиям, да и деньги в институте платили мизерные.
И вот, через пару лет жильцы с моей дачи съехали. Я с трудом уговорила мужа поехать со мной, чтобы проверить дом. Там творилось черт знает что, все пришло в упадок. Виктор не любил дачу и загородную жизнь. Продать дачу и сейчас и тогда было невозможно, надо было постепенно «латать» дыры. Первой дырой оказался, как и у вас, камин. Дача могла просто сгореть. Соседи посоветовали мне знакомого печника.
Приехал Леонид и сказал, что надо разбирать весь камин и заново его перекладывать. Это займет три дня при наличии материалов. Муж с раздражением выдал ему деньги на материалы и работу, поднялся на второй этаж и попросил его не беспокоить.
Леонид поехал на своей машине покупать материалы и инструмент, а я присоединилась к нему, чтобы в Звенигороде купить продукты. Пока мы ехали он рассказал мне, что он вдовец, у него умерла от рака жена, есть дочь и внук. Живет он отдельно в своей двухкомнатной квартире. Пока ухаживал за больной и страдающей женой, лишился работы инженера – электрика в проектном институте. Конечно, платили там ему мало, но без работы выжить мужчине невозможно. Вот он и решил заниматься частным бизнесом, прочитал учебные пособия и книги по конструированию каминов, закончил какие-то курсы по строительству, предложил свои услуги своим товарищам. Многие из них строили дачи. И у него все получилось. А потом сработало «сарафанное радио», самый верный и дешевый маркетинг, как сейчас говорят. И он ожил. Работает среди людей, старается никого не подвести, не жадничает, не переоценивает свой труд. В свободное время он обожает читать книги, смотреть хорошие фильмы, играть с внуком в футбол, мечтает однажды выбраться на море. Он в конце добавил:
— Я не был на море уже столько лет, мне оно даже ночью снится, как же я мечтаю услышать звук волн, поплавать и понырять…
Так просто мне все рассказал, помог купить и дотащить продукты, открывал мне двери в магазине и в машине. Я отвыкла от такого простого внимания. Мы приехали на дачу, муж даже не спустился, чтобы помочь мне донести продукты. Леонид все притащил и пошел крушить камин. Я занялась обедом. Ровно в пять вечера я позвала мужчин на обед.
Они сели друг против друга. Я предложила борщ и мясо с картошкой, потом чай с булочками. Муж презрительно посмотрел на меня. Как я посмела уровнять его в правах с этим «плебеем». Усадить его, гения, напротив печника, ничтожества. Он молча ел, не поднимая головы от тарелки, руководил процессом:
-Хлеб есть в этом доме? Я не хочу белый, дай черный, почему нет перца на столе, нет ли минеральной воды? Где мой личный стакан в подстаканнике? Дай мне сахар, я хочу кусковой. Я не буду есть эти казенные булки.
Простой печник смотрел на весь этот концерт с ужасом. Ему было меня жаль, а я не знала как вышвырнуть из своей души этот булыжник хамства Виктора. Леонид искренне улыбнулся и обратился ко мне:
— Уважаемая хозяюшка, Вероника Михайловна! Какой у вас вкусный получился борщ, я давно такого не едал, и как красиво сервирован стол! Я получил огромное удовольствие от всего вами приготовленного! И когда вы только успели это гастрономическое чудо, мясо тушенное, так необыкновенно сотворить?
Виктор на него даже не взглянул, он встал и пошел на второй этаж. С лестницы послышалось:
-О господи! «Хозяюшка» – какая пошлость!
Слов благодарности не было. Но я к этому была уже приучена. Зачем было чужому человеку объяснять поведение и слова Виктора. Я услышала то, что должна была от него услышать.
Леонид посмотрел на меня и очень тихо сказал:
-Вероника Михайловна! Садитесь сами, поешьте, выпейте спокойно чаю. Не гневайтесь на мужа. Он, может быть, не с той ноги встал, или у него не клеится работа, он волнуется и нервничает. Не обращайте внимания, все наладится.
От его слов и искренней жалости я не выдержала, у меня потекли слезы, мои глаза были ими переполнены. Я махнула рукой, но Леонид все прекрасно понял. Ему стало ясно, что в моем сердце печаль и грусть, что я очень несчастна, и не только сегодня. А о степени моей измотанности и усталости знала только я сама. Я всегда была полна надежды, что муж, любимый МНОЮ много лет, все-таки меня понимает, но только потом после развода до меня дошло, что понять меня сможет только человек, любящий МЕНЯ.
Всего три дня я сравнивала двух мужчин, одного хорошо мне знакомого гения и абсолютно чужого, простого скромного печника. Леонид пытался все дни мне помогать во всем, он присматривался ко мне, ни разу не позволил себе вмешаться в наши с Виктором разговоры и споры. Он работал от зари до зари и сделал нам новый камин, красивый и надежный. Виктор даже не спустился, чтобы принять его работу и не пожелал с печником попрощаться. Мне было опять очень стыдно. И вдруг, совершенно для меня неожиданно, Леонид взял меня за руку и произнес:
-Вероника Михайловна, сколько можно вам терпеть эти испытания? Они вас окончательно сломают, причиняют вам такую душевную боль! Бросайте вы вашего мужа, вы давно его не любите, а он любит только себя. Знаете что, мы не всегда живем с людьми, о которых когда-то мечтали. Может быть, нам попробовать наконец жить с теми людьми, в которых мы оба нуждаемся? Мы с вами одиноки, оба тянемся к любви и теплу. Так давайте сделаем этот шаг.
Я протянула Лене руку, надела шубу и ушла с ним за счастьем. Вот собственно и все. Я так рада! Я снова стала любимой женщиной! Ведь добро делает чудеса, а зло все убивает. Звучит очень банально, но факт. Я им очень горжусь, мне даже не дотянуться до его тонкой души и благородства! И он совсем не простой печник, а волшебник!
А вот он и идет. Вам он тоже отреставрировал камины. Принимайте работу.
Ольга пошла оценивать работу «волшебника». Все было сделано как она хотела, замечаний не было. Она поблагодарила Леонида и проводила странную пару.
Ее дом покидало чужое, но настоящее СЧАСТЬЕ.