Как молоды мы были…
Вступительное слово Александра Бабкова
«Это не первая публикация Наума Клеймана на нашем блоге. В прошлый раз Наум был настолько щедр, что подарил нам целую повесть — повесть своей жизни. Даже двух своих жизней, а еще точнее — трех. В Виннице — детство, отрочество и начало юности. В Москве — взросление и становление. И в США — зрелость, адаптация и оценка этих трех этапов своей жизни.
Левон тогда счел необходимым и правильным поместить Наума и его произведение в «Гостевую». Но я-то знал, что Наум приживется на нашем блоге. Человек пишущий и публикующийся, он не может не искать новых площадок для встречи со своими читателями.
Так и получилось: сегодня Наум вернулся к нам со своим не то чтобы новым, но с еще одним своим в известном смысле программным рассказом. Тема тоже не нова — первая любовь. Она неоднократно всплывала и всплывает на страницах нашего блога. Напомним хотя бы «Наташу» Оси Вольфсона, мои «Поздний час» и «Первая любовь… Юлины рассказы и повести…
И я лично рад, что тема эта, тема любви, неизменно находит свое продолжение в наших «пенатах». Ибо свидетельствует о нестарении нашей души, ее трепете и надежде.
Побольше бы таких напоминаний: о том, что мы живы и что жизнь наша по-прежнему полна и полнокровна.»
Александр Бабков.
Как молоды мы были…
Наум — ровесник моих братьев: среднего Ефима и двоюродного Бори. Они родились практически сразу после войны в 1949 г. В один год — 1966 — окончили школы и поступили в институты. Об успешной учебе в школе, а потом злоключениях Ефима при поступлении в МИСиС я уже писал в своих воспоминаниях. По-моему, в «Наташе». Однако последовавшая учеба, как, впрочем, и вступительные экзамены в ВУЗы, проходили перед моими глазами и стали настоящей школой мужества, любви родительской, борьбы за справедливость — и еще много-много чему я научился, глядя на происходившее, становясь участником этого увлекательного, порой весьма драматично складывавшегося действа. За братьев и их друзей я болел всей душой. Желал им добра и мечтал, что бы мы как можно больше проводили времени вместе: совместные с ними походы в кино и на футбол в 1960-е гг. были для меня настоящим праздником. Радовался вместе с ними, когда они возвращались домой из стройотрядов. Видел, как они мужали, становились старше, опытнее в делах житейских. Юноши переживали пору первой любви — их знакомые девушки были необыкновенно милы. Имели место и удачи и разочарования. Одним словом, я «подписываюсь» под всем, о чем прочел в правдивом, необыкновенно точном по содержанию рассказе Наума «Как молоды мы были». Безусловно, отдаю должное и его первому опыту на сайте Контрапункт — автобиографической повести «Очерки…» и призываю блогеров и посетителей сайта погрузиться в незабываемую атмосферу середины-конца 1960-х гг., так точно воссозданную талантливым, с одной стороны, уже взрослым, умудренным опытом, а, с другой стороны, все еще молодым, читай, юным и открытым миру, человеком.
Не могу не выразить восхищение примером душевной щедрости и доброты, поданным Осей Вольфсоном. В последнее время пришлось сразу на нескольких, извиняюсь, не к месту будет сказано, похоронах. Но все мы люди, слава богу, взрослые, и, думаю, нормально к этому относимся. Философски. Так вот, не могло не броситься в глаза, с какой готовностью и самозабвением даже люди демонстрируют эту самую душевную щедрость и доброту в отношении человека ушедшего. Здесь люди и слова правильные находят, и чувства, и эмоции…Редкостное великодушие, одним словом. И вот дважды или трижды подумалось мне на этих панихидах, а вот в отношении живого человека, пока еще он жив был, находили ли они подобные слова и выражали ли ему подобные чувства? Очень, очень большие сомнения у меня на этот счет были. В том числе и в отношении себя самого, я не делаю для себя исключения. Но единожды зародившись эти сомнения и эти мысли, привели меня к одному очень простому выводу: нужно быть щедрее и отдавать близким людям должное при жизни, а не post mortem. Это и им, да и нам самим нужно.
Вот, наверное, почему я так проникся словами Оси, почему они меня так тронули. Прекрасный, прекрасный пример того, о чем я сам думал, но, как говорится, не решался сказать, высказать… Спасибо тебе, Ося, и извини меня, Наум, что на твоем празднике жизни я немного о другом, хотя, если разобраться, то и не совсем о другом, а потом ты знаешь, свои «пять копеек» я обязательно чуть попозже вставлю…
Иосиф, большое спасибо за понимание и поддержкую
С уважением, Наум
Первая любовь… Хоть бы кто написал когда о счастливой первой любви! Лично мне не приходилось встречать, а ели что и было, так как-то очень бледно и неубедительно. Потому и особо не запомнилось.
О чем это говорит? А говорит это, по-моему, о том, что не то, чтобы ее не было и не бывает счастливой любви, а о то том, что она, счастливая любовь, оставляет в душе куда меньший след , чем любовь несчастливая. Душа вообще, похоже, формируется не счастьем, а скорее несчастьем.
И тут же вспоминается Достоевский, мучительно заламывающий руки: » Настоящий писатель страдать, страдать должен!»
Да, Саша, мы, как бы, присваиваем себе право на вечную первую любовь, а она далеко не всегда, как делится с нами Наум, остается с нами навечно. И с ним трудно не согласиться. Ее — первую любовь — чаще перемалывают житейские обстоятельства, с которыми, как нам кажется, так легко справится если мы вдвоем с нашими горячо любимыми. Практически все мы пережили нечто схожее: вирус страстной первой любви, следовавшее за этим разочарование, поиск, порой сложный… но нет, пожалуй, не приключений, а своей половины. И, наконец, создание собственной семьи. Мне посчастливилось появиться на свет в семье дорогих родителей, в доме, в котором сейчас и продолжаю жить, что, конечно же, явление для наших времен уникальное. Родители, братья всегда были рядом и не давали впадать в уныние в случае больших потрясений, переживаний и разочарований. В этом, думаю, и состоит мое сходство в восприятии окружающего мира с Наумом, который, как и я, строил свою жизнь, всегда помня о любимых маме и папе — людях столько переживших, что нам с вами, дорогие, сейчас даже в самом страшном сне не увидеть. Любящий сын, Наум, все очень тепло рассказал нам, в чем было его спасение. Оно состояло в постоянных думах о самых близких людях, их переживаниях, в понимании того, что все к чему он стремился, создавалось, благодаря духовной близости и согласии с ними. Моя большая искренняя благодарность за душевные воспоминания о былом.
Во времена чуть более поздние, чем отображенные в рассказе Наума, мы, студенты бауманского
института, часто собирались на картошке или овощебазе у костра, сооруженного из досочек ящика для
яблок. Пели под аккомпанемент гитары и звука стаканов с портвейном разные лирические песни, в том
числе и эту:
А как первая любовь — она сердце жжет.
А вторая любовь — она к первой льнет.
А как третья любовь — ключ дрожит в замке,
Ключ дрожит в замке, чемодан в руке.
Глубокого заложенного смысла еще не понимали, даже посмеивались, называли шутя автора «Аджубеем».
Хотя в скором времени не миновала многих и первая, и вторая, и третья…
Спасибо вам Наум, за теплые воспоминания.
Спасибо большое ребята. Наше поколение уходит и очень хотелось оставить после себя этот воздух нашего времени, потому что, если не мы, то кто его опишет. Хотелось быть правдивым, хотя временами это было очень трудно. Написал первый рассказик, в котором делаю попытку сравнить наше послевоенное детство и детство наших внуков. Отправил в журнал, но пока ответ не получил — очень медленный процес. С удовольствием бы Вам отправил для обсуждения, но не знаю этические правила. Ведь наши внуки большую часть времени проводят не с нами, а с компьютором и главная связка с родителями, о которой говорил Иосиф, я, Саша начала нарушаться, так как дети большую часть времени проводят с мультиками, и которые оказывают на них огромное влияние, отодвигая нас всё дальше и дальше. Какими они будут взрослыми? Сохранится ли таким же отношение к родителям?
С уважением, Наум
Ну, раз зашел разговор о песнях… Тогда и мне не зазорно поставить подходящую. Такая всегда найдется. она всегда находится, достаточно регулярно слушать Радио Рок 95.2. В моем, по крайней мере, случае. Порой даже диву даешься: не успеешь подумать о чем-то, а оно, радио, тут же тебе выдает то, что в унисон твоим мыслям и настроению. А то и вариант какой-нибудь интересный предложит. Нужно только повнимательнее в слова вслушаться.
Вот и на этот раз: не успели мы вчера поговорить о превратностях первой и не только любви, а уже сегодня утром радио выдало мне «Lovesong» моей любимой группы «Cure». Посмотрел чуть позже слова: вполне, вполне подходят.
Я хотел бы, чтобы участники нашего разговора, и не только, получили удовольствие от этой песни — не меньшее, чем получил я. И чтобы песня эта would make you feel like you are young again. Хотя бы до того момента, пока она не кончится.
Эх Саша, провоцируешь ты этой песней вместе с названием этого эссе на хороший коньяк или виски…