Марафонская дистанция всегда одинакова (уже более ста лет), но как непохож один забег на другой! Мне довелось бежать на Северном полюсе при 30 градусах мороза, а в Танзании при более чем плюс 30 C. Но сколько же неожиданностей случалось в каждом забеге!
Дорогая капелька
Одна девочка хотела помочь бегунам Омского марафона, она вынесла на трассу и долго держала в руке стакан с водой, но никто не брал, тогда она предложила пробегавшим: «Давайте я вас оболью!» Я согласился. В это время другой марафонец захотел пить. Девочка колебалась, кому отдать предпочтение, а время летело быстро.
Я сделал знак, чтобы она отдала воду сопернику. Она так и поступила. Я убежал и забыл об этом случае, и вдруг ощутил спиной точечный холод. Оказывается, бедный ребенок переживал, что я остался необлитым, раздобыл новый стакан воды, долго бежал за мной, выбился из сил и плеснул воду вдогонку. Долетела лишь одна капля. Эта трогательная капелька придала мне силы, помогала бежать всю дорогу,… даже после того, как высохла.
«Вода, чай, сок?»
Стояла невыносимая жара. На сороковом километре был последний пункт питания. Красавицы-студентки предлагали бегунам: «Вода, чай, сок?»
Щуплый доходяга, облизнув пересохшие губы, улыбнулся и прохрипел: «Водки и женщин!» Раздался смех, ему долго кричали, махали руками, звали. Пожилой доходяга в трусах развернулся и побежал назад. Студентки – в шоке: смущенно улыбаются, неуверенно зааплодировали. Тогда марафонец снова развернулся и продолжил свой путь, он почувствовал, как за спиной облегченно вздохнули.
Не давите на кнопку!
Плывем на судне «Академик Йофе» на антарктический марафон. Я стою на верхней палубе, увлеченно беседую с американкой. Впереди по курсу стая пингвинов, мы прижались к ограждению и наблюдаем за их игрой. Вдруг раздаются громкие гудки. «Какие молодцы наши моряки! Отпугивают птиц, чтобы не задеть»,- замечаю я. Собеседница согласна. Гудки продолжаются. Подходит помощник капитана и вежливо говорит: «Мадам, пожалуйста, не давите бедром на аварийную кнопку».
Дважды финишировал
Марафон в Переславле-Залесском. Бег в 30-градусную жару вокруг Плещеева озера измотал моего приятеля Володю Шашкова. Вбежав в город, он понял, что заблудился и стал спрашивать дорогу к стадиону. Добрые люди показали. Из последних сил он гордо влетел на арену и всполошил коз, гулявших в высоком репейнике. Изможденный Владимир возопил к пасшей животных старушке: — Нет ли в городе еще стадиона?
— Есть, милок, на другом конце города, — участливо прошамкала сердобольная бабуля.
Приятель поплелся туда. И не добежать бы ему до цели, если бы не злые собаки, увязавшиеся за ним с громким лаем! Как затравленный заяц, влетел он на правильный стадион и пересек финишную черту, правда, с обратной стороны. Завидев его, судьи оторвались от закуски и водрузили на шею героя медаль. «Хорошо, что у них только два стадиона», — бормотал счастливый бегун.
Ногу свело
В суровую декабрьскую стужу в лесу на Зеленоградском марафоне я обогнал знаменитую 80-летнюю бегунью Раису Никитину. На ее обычно веселом лице я заметил слезы: «Что делать? Ногу свело!» — пожаловалась баба Рая. Я посочувствовал и посоветовал сходить с дистанции. Но она не сошла! Отстегнув булавку с нагрудного номера, принялась колоть икру и привела ногу в чувство. Через час Никитина успешно закончила дистанцию!
$800 на картошку
Летом 2000 года тройка наших самых выносливых спортсменов, пройдя строгий отбор, бросила вызов 12-кратным чемпионам труднейшего сверхмарафона «Долина смерти» (протяженность — 218 км, температура воздуха – 54 град. C). Ирина Реутович, Анатолий Кругликов и Иван Лабутин показали суммарное время 83 час. 30мин., опередив соперников из США на 40 часов. «Из этих русских надо огнеупорные кирпичи делать!» — дивились американцы. Призовой фонд должен был составить $5000, но американские спонсоры, разочаровавшись выступлением их любимцев, свою долю не внесли – получилось по $800 на брата. Как же кстати пришлись они нашему Ивану, у которого, пока он бегал, в огороде под Владимиром выкопали оставленную без присмотра картошку.
Супруги — марафонцы в раю:
— Вань, ты посмотри, какие чудные деревья, ручейки! А какие птички! А как прекрасно поют!..
— Эх, Маня, если бы не твой дурацкий бег, да здоровый образ жизни, мы бы уже лет двадцать здесь блаженствовали!
