Мое поколение

от

«Мое поколение» Майкла Кейна. И мое тоже…

1002-01Прекрасный сентябрьский полдень. Последние погожие деньки. Суббота. Народ, подобно жирным осенним мухам, столь же ленивым и медлительным, нежится в лучах не по-осеннему теплого и даже порой жаркого солнца. Томно и неспешно ползает по улицам города, но по большей части стоит или сидит на лавочках многочисленных бульваров и скверов. Ест мороженое, пьет кока-колу, переговаривается. Изредка перешучивается и пересмеивается. Погода скорее настраивает на неторопливое и необязательное ворочание мозгами и языками.
И вдруг посреди этого полусонного и разомлевшего царства – революция! – Невероятно, невозможно! – В Москве все возможно!
Но, слава богу, на этот раз революция не в жизни, а на экране и не сейчас, а в 60-е годы прошлого века, и не у нас, а в Великобритании – самом центре тогдашнего мирового консерватизма. Кто и что могло быть консервативнее Англии в 60-е годы?!! — Знаю, сам читал тогда об этом у Мэлора Стуруа во «Времени по Гринвичу и по существу».
Но хватит загадок. Не будучи склонным к мистификациям, подобно Андрею Казачкову, я тут же дам разгадку. Речь идет о фильме Дэвида Бетти «Мое поколение» (My Generation). О десяти годах, которые перевернули мир. В пересказе замечательного актера Майкла Кейна, принадлежащего как раз к тому поколению. И о той социальной революции, что разразилась в Англии и перекинулась на Америку и другие страны… Разразилась не на улицах и площадях, а главным образом в умах и сердцах граждан т.н. «свободного мира». «Свободного» и потому-то, наверное, явилась бескровной и почти что ненасильственной. Ну что там сотни, тысячи и даже десятки тысяч тумаков, переломов, порванных рубах и штанов… извиняюсь, «ти-шортов» и «трузеров»… по сравнению с любой революцией или переворотом в несвободном, нецивилизованном мире?
Этим-то в первую очередь и отличается цивилизованный мир от нецивилизованного и свободный от несвободного. «Пар» здесь выпускается постепенно через систему правильно спланированных аварийных клапанов и поэтому, как правило, не приводит к взрыву и крушению всей системы. Брызжет по большей части слюна, а не кровь; ломаются стулья и гитары, а не кости и не человеческие судьбы; социальные перегородки потрескивают и прогибаются, окна дребезжат, но вся конструкция в целом сохраняет свою устойчивость и цельность, хотя и претерпевает определенные – и порой значительные – перемены и трансформации.
Так оно и было в 60-х и 70-х годах в Англии и Америке, во Франции и Италии… Все изменилось, но в строгом соответствии с рекомендацией, данной, помнится, дядюшкой в романе «Гепард» Томази ди Лампедуза, своему племяннику, так, чтобы ничего не поменялось. Изменилось сознание и отчасти социальные отношения, но не мир в целом. Мир стал от этого лишь еще сплоченнее и крепче. В отличие опять-таки от мира нецивилизованного, где результатом подобных потрясений являются войны, в первую очередь гражданские, и крушение всех структур и институтов власти. И как следствие – хаос, смерть, разрушение, массовая эмиграция…
Сейчас, в эру Интернета, в это трудно поверить, но до нас, молодых людей в Советском Союзе, доходили лишь отдельные отголоски того, что происходило на Западе. Нет, радио и телевидение постоянно трубили о молодежных протестах, о зверствах полиции, о сотрясении устоев… Но мы к этому привыкли еще со времен пророческих завываний со стороны Маркса-Энгельса и Ленина, суливших неизбежное крушение и гибель капитализму в его высшей стадии – империалистической. Весь т.н. социалистический мир, все т.н. прогрессивное человечество ждало этого часа и все никак не могло дождаться. Вплоть до сегодняшнего дня. Оно, правда, уже не прогрессивное, а консервативное, но все равно ждет, а свободный мир все обманывает и обманывает эти ожидания…
Нет, как сказано выше, мы, молодые люди в Советском Союзе, привычно пропускали мимо ушей все эти пророческие уханья и завывания местных лжепророков, но с чуткостью самых чутких приборов улавливали все новые веяния из-за рубежа, касалось ли то моды, кино, фотографии, живописи, но главное, по крайне мере в моем случае – музыки. И, конечно же, новых свободных отношений между молодыми людьми, юношами и девушками – секса, которого, как нас тогда уверяли, в Советском Союзе нет и быть не может. Но мы-то знали, что он был, и даже робко, с большой оглядкой на родителей, школу и привитые нам с детства социальные правила пытались им заниматься.
И вот теперь мы видим, как все это на самом деле было там. Бомба, настоящая бомба, да не обычная, а самая что ни на есть термоядерная. Об этом говорит и один соответствующий кадр в фильме – термоядерный взрыв. Снесший в течение короткого времени все классовые и социальные устои, выведший на арену представителей низших слоев общества и затвердивший за ними право на активное участие в жизни этого общества.
Через курьезные, порой парадоксальные формы, но сделавший это. После 60-х мир, цивилизованный мир, уже не мог не быть другим. И мы, я и подобные мне отщепенцы в «мире победившего социализма», тоже уже не могли не быть другими. А вот наш мир – мог. И простоял таким еще долгих 30 лет.
Затем плотину, как в Городе Глупове, прорвало и у нас. И казалось, что все, наконец-то и здесь, у нас все станет, как у людей… Не стало. Кадры кинохроники были запущены вспять, и очень скоро все, практически все снова вернулось на круги своя. Мы, подобно заблудившемуся в лесу, в отсутствие компаса и элементарных знаний законов природы и окружающего нас мира, сделали, пусть и довольно-таки большой, но все же круг и вернулись к исходному пункту.
Хватит ли у нас сил, провизии, воли, чтобы зайти на новый? Мир же, как доказывает только что просмотренный фильм, со смехом и умилением расстается со своим прошлым. Впрочем, почему расстается? Напротив… И фильм Дэвида Бетти прекрасное тому подтверждение… Вспоминает, анализирует, делает определенные выводы и складывает, хранит их в копилке своей памяти. До следующего подходящего случая. Не в этом ли секрет неубиваемости западного свободного мира, его вечного возрождения и обновления? Strawberry fields forever!

Мое поколение

от | Окт 2, 2018 | Экскурсии

2 комментария

  1. avatar

    «Лыко» от Бориса Гребенщикова — в нашу «строку». Без его ведома, но думаю, он не обидится.

    «Слушаю я песни 60-х, — говорит Гребенщиков в последнем выпуске «Аэростата», — по одной простой причине – уж не знаю почему, но очень часто я слышу в музыке именно этой поры чудо. То ли потому, что она совпала с моей юностью, то ли по какой-то неизвестной мне метафизической причине – но слышу, вот и все тут. И эта музыка продолжает для меня оставаться сегодняшней, как Бах остается для меня сегодняшним. Есть в ней витамин чудесной и необъяснимой, завораживающей и воскрешающей меня красоты. А почему – даже не так уж важен мне ответ. Есть – да и слава Богу!»

    То же самое могу сказать и я про музыку – рок – 70-х. Или точнее – конца 60-х и практически всех 70-х. Ибо она стала для меня и откровением, и чудом, и путеводной звездой на многие последующие годы, да практически до сегодняшнего дня. Я до сих пор ощущаю «метафизическую связь», по Гребенщикову, с такими группами 70-х как «Прокол Харум», «Дип Пёрпл», «Криденс»,«Эмерсон, Лейк энд Палмер» и, конечно же, «Пинк Флойд»… «Витамин красоты»? – В отличие от Гребенщикова, не думаю, что всегда дело здесь в красоте. Многие вещи вышеназванных групп особой красотой и гармонией не отличаются, но то, что это «витамин» — это точно! Витамин, стимулятор, энергетик… Дающий заряд бодрости и жизненной силы, даже при том и даже тогда, когда сами эти вещи сумрачны, мистичны, а то и откровенно пессимистичны. От них отталкиваешься, как от некоего «дна», и куда направляешься? – Правильно, вновь вверх…

    Ответить
    • avatar

      Мне говорят: «Это не 70-е, это 1967 год». Не учитывая, что до нас в то время, в Союзе, все доходило не один год. Этого не могут понять родившиеся в Интернете, которые все и всегда узнают мгновенно. А до нас, тогдашних, да… Дай бог, если эту песню «Прокол Харум» я услышал году в 72-и или 73-м… Скорее всего так оно и было.
      Согласен, от нее веет 60-ми. Но вот сегодня по радио услышал и кое-что из 70-х. И то же томление духа и подсасывание под ложечкой. И тот же комок в горле… Не могу не поставить.

      Это 1972 год. В это время я уже вовсю раззнакомился с иностранными сверстниками и соседями по дому 93 по Ленинскому проспекту, и музыкальные новинки стали доходить до меня гораздо оперативнее… Deep Purple я мог слушать день и ночь. Нет, ночью не мог: наушников тогда еще не было…

      Ответить

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *