Все мы помним замечательный рассказ Юли «If Only» — один из лучших, на мой взгляд, у нее. Он вернул нас в мир прошлого и чудесным образом сделал так, что даже ненавистные нам в ту пору субботники обрели привлекательность и даже романтизм… Вернул в мир… Но остановимся, пожалуй, на этом: сейчас нам интересны именно субботники, один из которых так живо и так красочно был воспроизведен в Юлином рассказе. Помните? Двое – парень и девушка, — лежат на грудах разноцветных листьев и, устремив свой взор в лазоревые небеса, во весь голос распевают популярную по тем временам – понятно, что у молодежи, а не у властей – английскую песенку…

Эта сцена живо вспомнилась мне сегодня, когда неожиданно для себя я очутился в самом центре подобного мероприятия. Отправился в Нескучный сад на традиционную пробежку и неожиданно на месте своей утренней физзарядки обнаружил пришельцев: толпы и толпы молодых людей в желтых по преимуществу фартуках, с метлами и граблями в руках оживленно болтали и балагурили на аллеях сада в районе беседки 800-летия Москвы.
В самой беседке расположился пропагандистский штаб этого мероприятия с мощными динамиками и прочей аппаратурой, и молодой человек – эдакий вариант массовика-затейника, безостановочно, как из пулемета, нес какую-то чушь, которая, я так понял, должна была поднять боевой и трудовой дух этой армии чистоты и порядка. «Сегодня вы меня возненавидите» — то и дело повторял он, и, честно говоря, уже через пять минут его дурацкого монолога по принципу «что вижу, то и пою» мне уже хотелось подойти и сказать ему, что он добился своей цели. Но я не был званым гостем на этом празднике жизни и труда и был здесь не участником, а лишь сторонним наблюдателем. Я и наблюдал во все три имевшихся у меня глаза: два собственных и один – объектив моего мобильного телефона.
Думаю, дорогие друзья, вам тоже будет небезынтересно понаблюдать за сценками развернувшегося в известном вам месте действа и вспомнить что-то подобное из своей молодости.
По форме здесь, конечно же, все другое, начиная с красочных ярко-желтых ведерок и фартуков и кончая приемами шоу, явно позаимствованными на Бродвее и на других театральных площадках и площадях Америки. А также – до погоды: вчера был солнечный и по-летнему жаркий день, в то время как в наше время это почему-то всегда была серая мокрая осень или холодная и тоже дождливая и серая весна. Так что нам волей-неволей приходилось то и дело «согреваться», и ясное дело, что не кофе и не лимонадом, как сейчас. Да, сейчас горячительные напитки, похоже, не в чести у молодежи. Гораздо больше, похоже, их возбуждает вот этот бесконечный треп балагура-массовика – не по сути даже своей, а просто в качестве фона – и собственные фокусы на все лады с мобильными телефонами. Маленькие плоские штучки эти блестят на солнце в руках юношей и девушек как сабли-кинжалы в танцах у кавказцев, а результаты проделываемых манипуляций ввергают молодежь в неизменный восторг, дабы не сказать просто экстаз. Зачем им выпивка, зачем наркотики? Они и так в центре внимания, экрана и мира – в самой гуще этого бесконечного шоу, почему-то именуемого «жизнью». Какое скучное и устаревшее слово и понятие…
Тем временем мероприятие так же быстро схлопнулось, как и началось. Даже в этом проявился характер шоу и сказалась суть этого мероприятия. Не успел я провести свою фотосессию и воочую понаблюдать за сценками «младой жизни», игравшей у зияющего впереди «гробового входа», как действие приняло характер откручиваемой назад пленки, причем в режиме ускоренного действия: ведерки ловко вбрасывались одно в другое, образуя внушительные стопки, кисточки бросались и тонули в баках с краской, метлы и грабли возвращались в места своей постоянной прописки – в багажники транспортных средств. Желтые фартуки, косынки и кепки щедрым жестом ведущего были оставлены в собственность и на добрую память участникам субботника.
Смартфоны и айфоны еще быстрее заблистали в руках молодых и явно неперетрудившихся людей. Мегабайты и гигабайты, как стрелы, как тучи стрел в античном бою, носились из стороны в сторону, поражая… неизменно поражая воображение от этого только что свершившегося у меня на глазах трудового «подвига». Смех и радостные лица свидетельствовали о том, что все кончилось хорошо и без жертв.
Без жертв… Уже возвращаясь домой, я подумал, что это все же не совсем так. И что жертвы все-таки были. Что в результате этих бесконечных шоу, устраиваемых властями в жизни и на телевидении, страдает если уже не находится в предсмертном состоянии правда жизни и здравый смысл.
Не в том мы сейчас состоянии, чтобы вот так безудержно и бесконечно веселиться. Изо дня в день и даже из ночи в ночь. И в будни, и в праздники. Праздник не бывает вечным. И если он чрезмерно затянулся, если кто-то нам то и дело подпускает «веселящего газа» или подливает-подсыпает чего-то «бодрящего» в еду и питье, то делает он это, наверное, с какой-то целью, а точнее умыслом. Значит это «кому-нибудь нужно».. Говоря словами Маяковского.
Не проснемся ли мы, все мы – участники этого «грандиознейшего шоу в мире» – как-нибудь утром, подобно как это случилось со мной в молодости, в темном, пустом и холодном вагоне электрички в тупике на станции Кашира? Тогда это тоже было после субботника. Наглотавшись свежего паркового воздуха вперемежку с дымом костров, выхлопных газов с Ленинского проспекта и запаха жухлых и умирающих листьев, порядком промокнув, промерзнув и наломавшись, мы оперативно поправили дело средствами из тогдашнего арсенала для укрепления здоровья, поднятия духа и ухода от неприглядной действительности – то ли вермутом то ли портвейном, а затем продолжили где-то и у кого-то еще. Было весело. После этого я каким-то чудом и в полном ауте добрался до вокзала и сел в электричку. Там я согрелся и заснул и вместо положенных 4 остановок проехал все двадцать. Странным образом меня не разбудили на конечной станции – а может быть, и будили… – и оставили досыпать и приходить в себя в депо. Спало, однако, лишь тело мое, дух же мой все это время продолжал активно веселиться и ликовать. Вчерашняя вечеринка продолжалась полным ходом: громко играла музыка, народ танцевал, балагурил, продолжал выпивать… Кто-то уже целовался на кухне, кто-то обнимался в ванной… Класс, это ли не жизнь?!! Удалась, как сказали бы теперь.
И вдруг… Холод, мрак, одиночество. И полная неизвестность. Страх, недоумение и просыпающееся вслед за сознанием чувство стыда – опять чего-то там отчебучил по пьяни… Тяжесть нешуточная в голове и легкость невообразимая в карманах. За эти двадцать остановок меня успели дважды или трижды обобрать вплоть до шапки, мохерового шарфа и новеньких кожаных перчаток. Добрые люди, а может, еще и «вежливые»…
И полная неизвестность. Ни где я – далеко-близко ли от дома, ни сколько сейчас времени – час или пять часов ночи (часы тоже ушли вслед за деньгами и прочим), ни в каком направлении двигаться, чтобы хоть куда-то дойти… Холод, мрак, неизвестность…
Не повторится ли вновь эта ситуация, но только теперь уже не в личном, а в коллективном, общенародном, общенациональном масштабе?..
Я – это уже «я» сегодняшний – вернулся домой, наспех что-то перехватил, быстро собрался и поехал на Ильинку подавать петицию президенту…

В Юлин рассказ, как вы помните, органично вплелась песня группы «Кристи» «If Only». По аналогии, и этот очерк мне хотелось бы закончить песней, и она… пришла мне на ум без труда. Это «New Lamps For Old» группы «Procol Harum». Возможно, чуть менее чем в Юлином случае, песня эта вписывается в канву рассказа, но ведь и действительность наша далеко не органична, особенно в свете предстоящих непростых времен.
Органика, унисон, симбиоз, гармония, наконец, – все это проявляет себя, как правило, уже postfactum, мы же сейчас – только накануне самого «интересного»…